Мир нужно изменять, иначе он начнет изменять нас
!!! Повествование ведется от лица Лукаса Норта
Отдел Д глазами Лукаса Норта«Напыщенный динозавр», - общаясь с Гарри, я иногда вспоминаю эту характеристику, которую ему дал русский посол. Мне передали их разговор и эти слова в числе прочих. Сначала я просто рассмеялся, настолько это было непохоже на Гарри. Но со временем я понемногу стал соглашаться. Когда видишь человека каждый день, не сразу замечаешь перемены. А они происходят. Наверно, это возраст. Раньше он таким не был. Я не вспоминаю события десятилетней давности, но еще совсем недавно, год назад, он активно участвовал в жизни отдела, да и всего МИ-5. А теперь он все чаще сидит в своем отсеке и листает подшитые секретарями бумажки. С людьми общается либо на совещаниях, либо когда проходит к себе в отсек. Он чаще бывает у министра, чем у своих сотрудников в отделах. Иногда он правда вылезает из своей норы и начинает суетиться, носиться по общей комнате и командовать. Как правило тогда, когда ситуация становится пиковой. Тогда он никому не уступит принятие решений. Вот только проблема в том, что решения могут быть разными. Он всегда склоняется к силовому решению или «грязной» игре, как он сам это называет. Он периодически даже интересуется, неужели в его отделе никто не способен играть «грязно». Это почти стало его идеей фикс. Хотя как правило эта фраза означает лишь то, что пару раз нужно наврать противнику и вывести из строя часть его фигур. Конечно, мы умеем врать и можем играть по-разному, но вот я постоянно ловлю себя на мысли, что в большинстве случаев поступил бы иначе, чем Гарри, проще и тоньше. А результат бы бы лучше. Возможно, я уже примеряю к себе кресло Гарри, хотя сам еще до конца не готов ответить себе на этот вопрос положительно. Не уверен, что мне это надо... Может быть годам к 60-ти, когда я стану медлительным и солидным, наращу брюшко и обрасту связями в правительстве, я и соглашусь занять этот пост. А пока мне просто необходим экстрим и ощущение своей нужности людям. Я не тщеславен, мне все равно, буду я известным в конце концов или нет.
Гарри меня вообще часто раздражает. Но я никогда его не подставлю и не подведу. Я всю жизнь буду благодарен Гарри за то, что он вытащил меня из русских застенков. Я знаю, что он сделал все, что от него зависело и даже больше. Он почти 7 лет упрямо искал меня, уже тогда, когда не было никакой надежды, и наконец нашел. А ведь учитывая тогдашние обстоятельства, мог бы вообще забыть и не признаваться, что он меня знает. В общем, у меня к нему сложное отношение.
Гарри по-прежнему присутствует на местах происшествий, но теперь уже стоя рядом с руководителями силовых структур. А раньше был рядом с нами и лез в самое пекло. Все события Гарри прежде всего обсуждает с Рут, уедяняясь с ней в своем отсеке, и их общее решение доводит до сведения остальных. Слава богу, хоть моим мнением иногда интересуются… Рут, безусловно, умная женщина, но она все равно делает только то, что одобрит Гарри. А Гарри в квадрате для одной конторы – это перебор. Тем более, что он теперь после завершения каждого дела начинает страдать, мучиться от того, что что-то вышло не так, как он предполагал. Мы все переживаем от того, что кто-то пострадал из наших товарищей, из обычных людей, кто-то погиб. Мы же не звери. Но у Гарри в последнее время это принимает характер неврастении. И чуть что, он сразу просится в отставку. Но никогда не уйдет. Малкольм поступил правильно. По-хорошему, и Гарри бы нужно сейчас написать заявление об уходе. Но он не напишет, он пересидит всех нас. Не только отдел Д, я имею в виду всю структуру. Нас убьют, мы уйдем на пенсию, а Гарри будет продолжать трудиться на благо Англии. И еще успеет поруководить нашими далекими потомками…
Я чувствую, что злюсь, с самого утра, и ничего не могу с собой поделать. Коллеги считают, что я спокойный, как танк, знали бы они, насколько это неправда. Я всего лишь хорошо воспитан. И не могу себе позволить на людях быть самим собой. Вот сейчас мне хочется запустить чем-нибудь в стену, разрядиться сразу, полностью. И потом спокойно заняться делами. А вместо этого я сижу, уставившись в компьютер, и пытаюсь справиться с нахлынувшим раздражением. А все из-за того, что Гарри не нравится Бэт. И он дошел до того, что пригласил меня к себе и высказал свое мнение так, что я понял: если бы я не являлся начальником отдела и не отвечал головой за своих сотрудников, он уже давно уволил бы ее. Интересно, с кем бы он стал работать? Две с лишним тысячи человек, около 300 из них числятся в отделе Д. А реально работаем только я, Бэт, Дмитрий, Тарик и еще несколько. Остальные просиживают штаны под прикрытием в разных важных организациях и поставляют информацию. А точнее – не поставляют. Потому что из всей массы сведений действительно важны только крупицы. Я не раз предлагал Гарри вернуть сотрудников на их рабочее место в отдел Д, а добычу информации возложить на внештатную агентуру. Гарри мне тогда ответил: «Как я могу сына лорда такого-то заставить работать в качестве оперативника? А если с ним что-нибудь случится?». Конечно, в МИ-5 работать престижно, вот и понабрали балласт. Филиал МИДа, вашу мать…
Нет, лично мне грех жаловаться. Гарри в мою работу не вмешивается, и это меня устраивает. Я очень не люблю опеку, и терпеть не могу бесплодных дискуссий. Если я отвечаю за результат, то отвечаю и за то, каким способом он будет достигнут. Я сам знаю, что часто балансирую на грани допустимого, но ведь мы не цветочки в саду высаживаем, в самом-то деле. Иногда сыграть без правил – это единственный способ добиться торжества закона и справедливости. Страдающим повышенной брезгливостью в нашей работе делать нечего. Мы не джентльмены и никогда ими не были. Мы – Призраки. Не знаю, кто первый нас так назвал, но назвал абсолютно верно. Мы появляемся из ниоткуда и, сделав свое дело, в никуда уходим. Каждый в свой черед. Кроме Гарри. Он вечен… Ему уже две тысячи лет, или больше. Он сидел здесь еще тогда, когда на месте этого здания стояли палатки римских легионеров…
Вот чего я к нему привязался?..
Мне иногда кажется, что он относится ко мне как к оправдавшему надежды собственному ребенку, а иногда ловлю себя на мысли, что он подозревает меня в том, что я одновременно работаю как минимум на 5 иностранных разведок. Мне конечно льстит такое подозрение, ибо история знала и двойных и тройных агентов, но на большее еще никто никогда не был способен. Вот и про себя я тоже знаю, что я бы не смог. Просто реально не хватило бы времени. Слишком много его отнимает основная работа. Это только в кино показывают, что сотрудник контрразведки работает от звонка до звонка, точно знает, во сколько уйдет с работы, и поэтому вполне может назначать свидания вечерами на конкретное время. Вот я например не знаю, что я буду делать через десять минут. А что это такое – отдохнуть вечером, - я забыл уже давно. Добираешься до кровати, падаешь и засыпаешь. Дай бог не забыть поставить будильник. Несколько раз я так просыпал на работу и потом по телефону сочинял для Гарри истории о том, каким именно очень важным делом я в данный момент занимаюсь. И в отпуске я не был уже полтора года. Надо, кстати, будет напомнить об этом Гарри. Он часто обо мне думает и беспокоится о моем самочувствии, но все это для того, чтобы навесить очередное дело. Лучше бы сам делом занялся.
Меня всегда мало волновало, что обо мне думают окружающие. Собственное мое мнение о себе любимом мне всегда было гораздо важнее. Я сам себя должен уважать, и это для меня главное. Эта немудреная философия спасает меня всю жизнь, избавляя от стрессов и душевных травм. Буду надеяться, что не подведет и впредь.
А вот и Бэт.
«Привет!».
Интересная женщина. Совершенно не щепетильна морально, но со своими внутренними правилами, на которые делать ставку вернее, чем на твердые принципы иного патриотически настроенного деятеля. Негибкие взгляды всегда терпят крах при столкновении с действительностью. И что потом ожидать от такого человека совершенно непонятно. В общем, упаси бог от слишком правильных. Я очень рад, что Бэт этим не страдает. Не будь Майи, может быть я бы полюбил ее. Но кроме Майи мне никто не нужен. А вот Майя почему-то уверена в обратном и считает, что она мне безразлична. Ну да, я убегаю рано утром, забегаю днем к ней на работу минут на пять, почему-то всегда, когда она занята… и возвращаюсь, если возвращаюсь, поздно вечером… Да и чего себя обманывать, я злюсь сегодня с утра именно из-за нее, а не из-за Гарри. За завтраком она опять попыталась мне объяснить, что мы друг другу не нужны. Причем, с таким подтекстом, что она меня любит, а вот мне она не нужна. Глупость страшная. Я не сдержался и сказал, что если вправду она так считает, то почему она до сих пор здесь? Майя швырнула на стол крышку и вилку, оделась и ушла. Вот кто меня тянул за язык?.. Если ничего до обеда не случится, придется ехать к ней на работу и объясняться. Цветы, что ли, купить?..
«О, здорово, Тарик!».
Мне очень по душе этот мальчишка. Всего за год из безалаберного охламона на роликах он превратился в суперпрофессионала, способного молниеносно решить любые задачи, связанные с электроникой. В этом плане он далеко переплюнул даже Малкольма. Когда Тарик на связи, я чувствую себя абсолютно защищенным от всех неожиданностей, и мне передается его спокойствие. Смелый парень… одно время я хотел, чтобы из него получился хороший оперативник, но Тарика интересуют только компьютеры. А с некоторых пор и его собственный Бентли 2008 года выпуска. И я отступился. Хотя до сих пор жалею. Ну, не всем бегать под пулями, тем более, что его работа сводит эту беготню к минимуму.
А вот и Дмитрий. Машу ему рукой. До сих пор до конца не понятый член моей команды. При том, что мы вполне ладим, наши отношения никак не складываются. Он отличный, но к сожалению, малоинициативный исполнитель. И всем своим поведением показывает, что он глубоко уважает начальника, настолько глубоко, что даже не решается высказывать свое собственное мнение. Меня это злит, но я пока сдерживаюсь. Он вроде бы открыт, прост, даже слишком прост, и кажется не притворяется. Но все равно я в нем чувствую какое-то второе дно. Не что-то плохое, а просто – что-то еще… Я неплохой психолог, но его я пока понять не могу. И даже начинаю приходить к выводу, что я все это выдумал, и нет никакого второго дна. Ну, приказы он исполняет беспрекословно и отсебятину не устраивает, в отличие от Бэт… что уже хорошо.
О, начинается… телефонный звонок. От Гарри. Мой стол стоит прямо напротив его отсека. Поднимаю глаза, вижу Гарри с прижатой к уху трубкой. И видит ведь, что я смотрю прямо на него, так махни рукой, чтобы я пришел. Нет, он будет до последнего глядеть на меня через стекло и разговаривать со мной по телефону. Ладно, Гарри, давай поговорим… Что случилось? Похитили сына лорда Сэдбери, нашего коллегу? И узнали, что он наш коллега?... Интересно…снова крот или сам проговорился? Ладно, разберемся… Выкуп требуют? Понял, Гарри, приступаем… Тарик, всю информацию, какую можно найти… Бэт, Дмитрий, подъем, пошли к Гарри, будем совещаться…
Майе бы не забыть позвонить…
Отдел Д глазами Лукаса Норта«Напыщенный динозавр», - общаясь с Гарри, я иногда вспоминаю эту характеристику, которую ему дал русский посол. Мне передали их разговор и эти слова в числе прочих. Сначала я просто рассмеялся, настолько это было непохоже на Гарри. Но со временем я понемногу стал соглашаться. Когда видишь человека каждый день, не сразу замечаешь перемены. А они происходят. Наверно, это возраст. Раньше он таким не был. Я не вспоминаю события десятилетней давности, но еще совсем недавно, год назад, он активно участвовал в жизни отдела, да и всего МИ-5. А теперь он все чаще сидит в своем отсеке и листает подшитые секретарями бумажки. С людьми общается либо на совещаниях, либо когда проходит к себе в отсек. Он чаще бывает у министра, чем у своих сотрудников в отделах. Иногда он правда вылезает из своей норы и начинает суетиться, носиться по общей комнате и командовать. Как правило тогда, когда ситуация становится пиковой. Тогда он никому не уступит принятие решений. Вот только проблема в том, что решения могут быть разными. Он всегда склоняется к силовому решению или «грязной» игре, как он сам это называет. Он периодически даже интересуется, неужели в его отделе никто не способен играть «грязно». Это почти стало его идеей фикс. Хотя как правило эта фраза означает лишь то, что пару раз нужно наврать противнику и вывести из строя часть его фигур. Конечно, мы умеем врать и можем играть по-разному, но вот я постоянно ловлю себя на мысли, что в большинстве случаев поступил бы иначе, чем Гарри, проще и тоньше. А результат бы бы лучше. Возможно, я уже примеряю к себе кресло Гарри, хотя сам еще до конца не готов ответить себе на этот вопрос положительно. Не уверен, что мне это надо... Может быть годам к 60-ти, когда я стану медлительным и солидным, наращу брюшко и обрасту связями в правительстве, я и соглашусь занять этот пост. А пока мне просто необходим экстрим и ощущение своей нужности людям. Я не тщеславен, мне все равно, буду я известным в конце концов или нет.
Гарри меня вообще часто раздражает. Но я никогда его не подставлю и не подведу. Я всю жизнь буду благодарен Гарри за то, что он вытащил меня из русских застенков. Я знаю, что он сделал все, что от него зависело и даже больше. Он почти 7 лет упрямо искал меня, уже тогда, когда не было никакой надежды, и наконец нашел. А ведь учитывая тогдашние обстоятельства, мог бы вообще забыть и не признаваться, что он меня знает. В общем, у меня к нему сложное отношение.
Гарри по-прежнему присутствует на местах происшествий, но теперь уже стоя рядом с руководителями силовых структур. А раньше был рядом с нами и лез в самое пекло. Все события Гарри прежде всего обсуждает с Рут, уедяняясь с ней в своем отсеке, и их общее решение доводит до сведения остальных. Слава богу, хоть моим мнением иногда интересуются… Рут, безусловно, умная женщина, но она все равно делает только то, что одобрит Гарри. А Гарри в квадрате для одной конторы – это перебор. Тем более, что он теперь после завершения каждого дела начинает страдать, мучиться от того, что что-то вышло не так, как он предполагал. Мы все переживаем от того, что кто-то пострадал из наших товарищей, из обычных людей, кто-то погиб. Мы же не звери. Но у Гарри в последнее время это принимает характер неврастении. И чуть что, он сразу просится в отставку. Но никогда не уйдет. Малкольм поступил правильно. По-хорошему, и Гарри бы нужно сейчас написать заявление об уходе. Но он не напишет, он пересидит всех нас. Не только отдел Д, я имею в виду всю структуру. Нас убьют, мы уйдем на пенсию, а Гарри будет продолжать трудиться на благо Англии. И еще успеет поруководить нашими далекими потомками…
Я чувствую, что злюсь, с самого утра, и ничего не могу с собой поделать. Коллеги считают, что я спокойный, как танк, знали бы они, насколько это неправда. Я всего лишь хорошо воспитан. И не могу себе позволить на людях быть самим собой. Вот сейчас мне хочется запустить чем-нибудь в стену, разрядиться сразу, полностью. И потом спокойно заняться делами. А вместо этого я сижу, уставившись в компьютер, и пытаюсь справиться с нахлынувшим раздражением. А все из-за того, что Гарри не нравится Бэт. И он дошел до того, что пригласил меня к себе и высказал свое мнение так, что я понял: если бы я не являлся начальником отдела и не отвечал головой за своих сотрудников, он уже давно уволил бы ее. Интересно, с кем бы он стал работать? Две с лишним тысячи человек, около 300 из них числятся в отделе Д. А реально работаем только я, Бэт, Дмитрий, Тарик и еще несколько. Остальные просиживают штаны под прикрытием в разных важных организациях и поставляют информацию. А точнее – не поставляют. Потому что из всей массы сведений действительно важны только крупицы. Я не раз предлагал Гарри вернуть сотрудников на их рабочее место в отдел Д, а добычу информации возложить на внештатную агентуру. Гарри мне тогда ответил: «Как я могу сына лорда такого-то заставить работать в качестве оперативника? А если с ним что-нибудь случится?». Конечно, в МИ-5 работать престижно, вот и понабрали балласт. Филиал МИДа, вашу мать…
Нет, лично мне грех жаловаться. Гарри в мою работу не вмешивается, и это меня устраивает. Я очень не люблю опеку, и терпеть не могу бесплодных дискуссий. Если я отвечаю за результат, то отвечаю и за то, каким способом он будет достигнут. Я сам знаю, что часто балансирую на грани допустимого, но ведь мы не цветочки в саду высаживаем, в самом-то деле. Иногда сыграть без правил – это единственный способ добиться торжества закона и справедливости. Страдающим повышенной брезгливостью в нашей работе делать нечего. Мы не джентльмены и никогда ими не были. Мы – Призраки. Не знаю, кто первый нас так назвал, но назвал абсолютно верно. Мы появляемся из ниоткуда и, сделав свое дело, в никуда уходим. Каждый в свой черед. Кроме Гарри. Он вечен… Ему уже две тысячи лет, или больше. Он сидел здесь еще тогда, когда на месте этого здания стояли палатки римских легионеров…
Вот чего я к нему привязался?..
Мне иногда кажется, что он относится ко мне как к оправдавшему надежды собственному ребенку, а иногда ловлю себя на мысли, что он подозревает меня в том, что я одновременно работаю как минимум на 5 иностранных разведок. Мне конечно льстит такое подозрение, ибо история знала и двойных и тройных агентов, но на большее еще никто никогда не был способен. Вот и про себя я тоже знаю, что я бы не смог. Просто реально не хватило бы времени. Слишком много его отнимает основная работа. Это только в кино показывают, что сотрудник контрразведки работает от звонка до звонка, точно знает, во сколько уйдет с работы, и поэтому вполне может назначать свидания вечерами на конкретное время. Вот я например не знаю, что я буду делать через десять минут. А что это такое – отдохнуть вечером, - я забыл уже давно. Добираешься до кровати, падаешь и засыпаешь. Дай бог не забыть поставить будильник. Несколько раз я так просыпал на работу и потом по телефону сочинял для Гарри истории о том, каким именно очень важным делом я в данный момент занимаюсь. И в отпуске я не был уже полтора года. Надо, кстати, будет напомнить об этом Гарри. Он часто обо мне думает и беспокоится о моем самочувствии, но все это для того, чтобы навесить очередное дело. Лучше бы сам делом занялся.
Меня всегда мало волновало, что обо мне думают окружающие. Собственное мое мнение о себе любимом мне всегда было гораздо важнее. Я сам себя должен уважать, и это для меня главное. Эта немудреная философия спасает меня всю жизнь, избавляя от стрессов и душевных травм. Буду надеяться, что не подведет и впредь.
А вот и Бэт.
«Привет!».
Интересная женщина. Совершенно не щепетильна морально, но со своими внутренними правилами, на которые делать ставку вернее, чем на твердые принципы иного патриотически настроенного деятеля. Негибкие взгляды всегда терпят крах при столкновении с действительностью. И что потом ожидать от такого человека совершенно непонятно. В общем, упаси бог от слишком правильных. Я очень рад, что Бэт этим не страдает. Не будь Майи, может быть я бы полюбил ее. Но кроме Майи мне никто не нужен. А вот Майя почему-то уверена в обратном и считает, что она мне безразлична. Ну да, я убегаю рано утром, забегаю днем к ней на работу минут на пять, почему-то всегда, когда она занята… и возвращаюсь, если возвращаюсь, поздно вечером… Да и чего себя обманывать, я злюсь сегодня с утра именно из-за нее, а не из-за Гарри. За завтраком она опять попыталась мне объяснить, что мы друг другу не нужны. Причем, с таким подтекстом, что она меня любит, а вот мне она не нужна. Глупость страшная. Я не сдержался и сказал, что если вправду она так считает, то почему она до сих пор здесь? Майя швырнула на стол крышку и вилку, оделась и ушла. Вот кто меня тянул за язык?.. Если ничего до обеда не случится, придется ехать к ней на работу и объясняться. Цветы, что ли, купить?..
«О, здорово, Тарик!».
Мне очень по душе этот мальчишка. Всего за год из безалаберного охламона на роликах он превратился в суперпрофессионала, способного молниеносно решить любые задачи, связанные с электроникой. В этом плане он далеко переплюнул даже Малкольма. Когда Тарик на связи, я чувствую себя абсолютно защищенным от всех неожиданностей, и мне передается его спокойствие. Смелый парень… одно время я хотел, чтобы из него получился хороший оперативник, но Тарика интересуют только компьютеры. А с некоторых пор и его собственный Бентли 2008 года выпуска. И я отступился. Хотя до сих пор жалею. Ну, не всем бегать под пулями, тем более, что его работа сводит эту беготню к минимуму.
А вот и Дмитрий. Машу ему рукой. До сих пор до конца не понятый член моей команды. При том, что мы вполне ладим, наши отношения никак не складываются. Он отличный, но к сожалению, малоинициативный исполнитель. И всем своим поведением показывает, что он глубоко уважает начальника, настолько глубоко, что даже не решается высказывать свое собственное мнение. Меня это злит, но я пока сдерживаюсь. Он вроде бы открыт, прост, даже слишком прост, и кажется не притворяется. Но все равно я в нем чувствую какое-то второе дно. Не что-то плохое, а просто – что-то еще… Я неплохой психолог, но его я пока понять не могу. И даже начинаю приходить к выводу, что я все это выдумал, и нет никакого второго дна. Ну, приказы он исполняет беспрекословно и отсебятину не устраивает, в отличие от Бэт… что уже хорошо.
О, начинается… телефонный звонок. От Гарри. Мой стол стоит прямо напротив его отсека. Поднимаю глаза, вижу Гарри с прижатой к уху трубкой. И видит ведь, что я смотрю прямо на него, так махни рукой, чтобы я пришел. Нет, он будет до последнего глядеть на меня через стекло и разговаривать со мной по телефону. Ладно, Гарри, давай поговорим… Что случилось? Похитили сына лорда Сэдбери, нашего коллегу? И узнали, что он наш коллега?... Интересно…снова крот или сам проговорился? Ладно, разберемся… Выкуп требуют? Понял, Гарри, приступаем… Тарик, всю информацию, какую можно найти… Бэт, Дмитрий, подъем, пошли к Гарри, будем совещаться…
Майе бы не забыть позвонить…
@темы: детектив, Лукас Норт
-
-
14.11.2010 в 23:25-
-
14.11.2010 в 23:37