Мир нужно изменять, иначе он начнет изменять нас
ПрелюдияДва года тянулась осада Акры, не нужная никому из осаждавших ее. У христиан было достаточно приморских городов для укрепления на побережье. Занятие или потеря Акры ничего не меняла. Город был нужен итальянским торговцам, которые однако не выставили своего воинства, а добивались еще одной базы руками чужих христианских государей. Город был нужен Ги де Лузиньяну, который всеми правдами и неправдами постарался убедить Ричарда Львиное Сердце в том, что ему нужна эта осада. Крестоносцы пытались взять город с моря – единственной части города, на которую они могли направить свои осадные орудия. Внутренняя часть была занята войсками Саладина, он окружил уже сам крестоносный лагерь, и осаждавшие оказались одновременно и осажденными. Саладин легко получал новые воинские подкрепления со стороны суши, из Месопотамии, легко проникал в осажденную Акру, и христиане не могли ему в этом помешать. Крестоносцев косили голод, болезни и раны, но за исключением нескольких десятков дезертировавших за это время солдат, остальные оставались в строю, удерживаемые железной волей христианских государей. Короли понимали, что Саладин может долго отстаивать Акру, но им хорошо платили генуэзские и венецианские купцы, и часть этих денег шла на оплату службы военачальников, а короля-«рыцаря» Ричарда Львиное Сердце удерживало здесь обещание, данное Ги де Лузиньяну, оказавшееся сильнее присяги в верности ему всего английского государства.
Но время шло, политика измора делала свое дело, город медленно, но верно, терял свои силы, и события стали развиваться быстрее.
Королевский советНакануне поздно вечером король собрал у себя в палатке военачальников и сообщил, что из Акры, из лагеря осажденных тайный лазутчик передал ему записку, в которой говорилось, что отряд курдов, охранявший восточные ворота города, готов перейти на сторону Ричарда и открыть ему проход в Акру. В связи с чем король приказывает малым отрядом выступить к городу. В случае успеха авангард должен дать знать королю, и войско выступит на помощь.
- А в случае неуспеха? – мрачно спросил сэр Дуглас. Войско и так таяло на глазах, а Ричард продолжал бросать своих рыцарей в бессмысленные стычки только потому, что ему хотелось прославиться как военачальнику, захватившему эту крепость. Всем присутствовавшим на совете было понятно, что эта записка была либо тонкой провокацией защитников крепости, либо провокацией со стороны одного из крестоносных воинств, осаждавших вместе с англичанами Акру. Французский король Филипп, ненавидевший Ричарда за то, что тот не поделился с ним частью Кипра и тем самым нарушил договор о разделе любой захваченной территории, тирский князь Конрад и австрияк Леопольд вполне могли захотеть проверить какую-то свою развединформацию английскими силами, а их войска в случае успеха окажутся куда как ближе, чем войска Ричарда. Это понимали все присутствующие на совете, все кроме короля. Саладин был курдом, и люди его народа, защищавшие город, ни при каких обстоятельствах не могли оказаться предателями. Но Ричард, несмотря на то, что столько времени провел на Востоке, упрямо считал национальные различия химерой и не желал вдаваться в такие тонкости. Король хотел славы и готов был ее добывать любыми способами.
Услышав вопрос сэра Дугласа Ги де Лузиньян, сидевший рядом с королем, усмехнулся.
- Ты должен выполнять приказ, а не обсуждать его, - грубо сказал он, чувствуя свою неуязвимость. Дуглас покраснел от гнева.
- Не тебе учить меня, Ги, - дерзко, как равному бросил Дуглас. – Я в отличие от тебя не проиграл еще ни одной битвы.
- Тихо, - Ричард прервал начавшуюся ссору. – В случае неуспеха, Дуглас, мы будем знать, что нас обманули…
- А не слишком ли большую цену придется заплатить за то, чтобы убедиться в том, что и так понятно, Ваше величество? – не выдержал Дуглас. Нервы военачальников сдавали, и он стал первым, кто решился бросить вызов королю. – Мы не будем знать, кто это сделал, опять погибнут люди… Нужно сначала перепроверить информацию…
Но Ричард рвался вперед и до него никакие советы военачальников не доходили.
- Ты трусишь, - резко и грубо сказал он.
Сэр Дуглас вскочил с места.
- Хоть вы и мой сюзерен, Ваше величество, но вы не имеете права меня оскорблять… - крикнул он в лицо королю.
- Вон отсюда, - голос Ричарда достиг критической отметки. – Сдать командование лорду Груффиду.
- Очень хорошо, - Дуглас выскочил из палатки.
- Ваше величество, - осторожно попытался воздействовать на Ричарда один из его рыцарей свиты. – Сэр Дуглас один из ваших лучших воинов…
- Тебе тоже надоело здесь? – рявкнул Ричард. – Вопрос не в том, хотите ли вы выполнять мой приказ или не хотите, а в том, что надо пойти и сделать то, что я приказываю…
Ободренный молчанием Совета, король изложил свой план. Советники опустили головы. Пойти к Акре и действовать так, как требует Ричард, значило гарантированно сложить свои головы. Отряд должен был состоять всего из шести человек. Чтобы проверить информацию, этого вполне достаточно, а чтобы выстоять в пусть даже небольшой стычке с защитниками крепости, этого очень мало. Но их-то как раз отправляли не получать информацию, а попытаться прорваться в крепость. Джон Уорвик признался самому себе, что не хочет выполнять этот приказ. Просто не хочет, потому что не хочет бессмысленной гибели, пусть даже по приказу короля. В войске уже никто всерьез не воспринимал полководческие и политические способности Ричарда. А постоянное присутствие рядом с королем Ги де Лузиньяна раздражало воинов донельзя. Если бы хотя бы этот план был скорректирован опытными военачальниками, а еще лучше Гаем Гисборном, который был мастером всевозможных тайных комбинаций. А где Гай, кстати?.. Уорвик огляделся. Его не позвали на совет? Быть того не может…
Видимо та же мысль посетила и короля, потому что он вдруг спросил сварливым голосом:
- Где опять болтается Гисборн?
- Извините, Ваше величество, - Гай отодвинул полог и вошел в палатку. – Заинтересовался одним французским воином, якобы случайно оказавшимся вблизи нашего лагеря, показалось что он не тот, за кого себя выдает… но нет, все в порядке…я его отпустил… - легко сочинял Гай, проходя на свое место. Высокий уверенный в себе красавец, упрямо носивший одежду из черной кожи, каждый раз производил впечатление на присутствующих. Многие его не понимали, слишком он отличался от всех остальных. Многих ставила в тупик его способность в самых сложных ситуациях оставаться непоколебимо спокойным и в то же время резко выходить из себя из-за какой-то мелочи. Никто не знал, как себя с ним вести. И сам Гай тоже ни с кем за все это время не завязал дружеских отношений, за исключением Уорвика. Как ни странно, эти два человека, ранее бывшие едва ли не заклятыми врагами, вдруг смогли друг друга понять. После посвящения в Черные рыцари, никто больше Гаю не напоминал о том, что он теперь принадлежит к этому ордену. Но сам он, конечно, не собирался забывать об этом. «Черный или не черный, но я все равно буду вести себя так, как считаю нужным», - решил для себя Гай.
Король тоже недолюбливал Гисборна, но признавал за ним высокую военную выучку, выдающиеся способности разведчика, его образованность и совершенное знание трех иностранных языков, помимо родного. Уорвик обычно способности Гая называл талантом интригана, но сути это не меняло. Ричарда раздражал Гай, но за ним стоял брат короля принц Джон, и король вынужден был терпеть и привечать своего непокорного военачальника.
Ричард кивнул.
- Я сейчас приказал пойти отрядом к восточным воротам Акры и проверить, действительно ли нас там ждут…желающие их открыть…
- Хорошая мысль, - пробормотал Гисборн. Ги косо посмотрел на него. Придраться было не к чему, советник похвалил желание своего короля.
- Но вот все сидящие здесь, видимо решили изменить мне, своему королю, потому что никто не рвется выполнить мой приказ…
Гай пожал плечами. На его лице читался только искренний интерес к тому, что предстояло сделать.
- Я могу пойти и проверить… - предложил он, и все присутствующие легко вздохнули. Уорвик видел, что его друг еще не в курсе, что и как надо сделать. Но он уже привык не беспокоиться понапрасну за Гая. Если тот так легко принял решение, значит у него есть какие-то свои цели, кроме желания выполнить приказ короля.
Ричард удовлетворенно наклонил голову. Уорвику, сидевшему сбоку, показалось, что глаза короля торжествующе блеснули. Но он списал это на неверный свет факелов.
- Вот так вот надо действовать, - Ги де Лузиньян быстренько поднялся, заканчивая совет, и поспешил в палатку, служившую королю столовой. Надо было поужинать.
Тайное становится явнымГай легко набрал шестерых добровольцев. Многим молодым воинам ему пришлось, скрепя сердце, отказать. В отличие от военачальников рядовые рыцари относились к нему с уважением и даже некоторой любовью. Как правило, если какую-то операцию прорабатывал и возглавлял сэр Гай, то участники этой истории имели все шансы вернуться живыми и в полном составе. А для солдата это значит очень много. Гай по праву считался одним из лучших воинов среди собравшегося под Акрой английского рыцарства.
Гисборн отдавал последние распоряжения, когда к нему подошел Уорвик.
- Зачем тебе это потребовалось, Гай? – задал он другу не дававший ему покоя вопрос.
- Мне нужно встретиться с моим связным в городе… у меня две недели не было повода появиться под стенами Акры…
- У тебя есть в Акре связной? – искренне удивился Джон. Будь он проклят, если он хоть раз за два года подозревал это.
- Конечно… и сейчас, когда Саладин готов запросить мир, мне просто любой ценой надо увидеться со своим знакомым.
- Ричард сегодня уверял, что Саладин продержится еще долго, и наша задача какими угодно средствами взять город и побыстрее…
- Лузиньяну надоело стряхивать со своих атласных одежд скорпионов? – усмехнулся Гай.– Ничего, скоро все кончится…
- Будешь докладывать Ричарду?
- Доложу, - кивнул Гай. – Когда вернусь.
- Не лезь там лишний раз куда не надо…
- И не собираюсь… сообщу королю, что ворота не открыли и никто не вышел…
Друзья рассмеялись и группа разведчиков исчезла во мраке.
Ничего опасного в движении к самой крепости не было. Крестоносцы контролировали большую часть берега, и прятаться нужно было скорее от глаз разведки других христианских армий. Гай и его воины искусно лавировали между старыми арабскими каменными крепостными строениями, сохранившимися вдоль берега. Дорога была недлинной. Вот они миновали последнее строение, внизу шумело море, к нему вела узкая пологая тропинка. А в воду уходили высокие каменные крепостные стены, с первого взгляда не имевшие ни проемов, ни уступов. Рыцари без рассуждений следовали за Гаем. Когда же воины спустились к воде, стало видно, что на стыке холма, с которого они спустились, и ближней стены, есть глубокая ниша, к которой можно было пройти по воде, почти не замочив ног, так там было мелко.
Знаком предложив своим спутникам подождать, Гисборн скользнул в нишу, где его должен был ждать связной, езид Ростом. Он являлся сюда по договоренности с Гаем каждый день в одно и то же время.
- Привет, - радостно бросил Гисборн, увидев, что Ростом на месте.
- Я больше не буду приходить сюда каждый день, - сердито сказал связник. – Меня могут выследить и поймать. Тебя не было две недели…
- Я не мог придти, Ростом… мое исчезновение должно иметь какое-то объяснение, иначе меня тоже могут выследить и поймать… - примирительно сказал Гай, протягивая езиду мешочек с весело звеневшими золотыми монетами. - Это плата вперед…
Ростом заметно смягчился.
- Все равно нам надо более твердо договариваться, - проговорил он.
- Хорошо, дружище… Я постараюсь не нарушать обещаний… но с нашим королем нельзя быть ни в чем уверенным…
- Это точно, - подтвердил Ростом. – Ваш король обманывает всех… и нас и вас…
- Что ты имеешь в виду? – насторожился Гай.
- Гисборн, я понимаю, что услышать то, что я сейчас тебе скажу о твоем короле, очень неприятно, но я должен тебя предупредить… ты всегда хорошо относился ко мне, в отличие от твоих соплеменников, ты видел во мне человека, а не «этого несчастного араба»…
- Ты не араб, - улыбнулся Гай.
- Я об этом и говорю… никому до этого нет дела, кроме тебя… поэтому я тебе скажу то, что никогда не сказал бы никому другому…потому что это не мое дело, если вы передеретесь, нам станет только лучше… Гисборн, ваш король за последние десять дней дважды был в крепости по приглашению Саладина, и оба раза приезжал на закате солнца и отправлялся назад до того, как рассветет… это было в прошлый вторник и три дня назад…он приезжал переодетый слугой…
Гай глубоко вдохнул. Вот то, что не давало ему покоя. Ни с того ни с сего король вдруг стал прихварывать и требовал оставить его в палатке одного, под наблюдением слуги, и ни в коем случае не тревожить. Дни, указанные езидом, совпадали с внезапно накатывающей хворью.
- Что ему здесь было нужно?! – придя в себя спросил Гисборн.
- Они обсуждали условия сдачи. Ричард принимал подарки и обещал, что все устроит согласно желаниям Саладина.
- Значит Саладин решился сдать город?
Ростом кивнул.
Сзади, из глубины ниши, послышался какой-то шум. Гай инстинктивно дернулся в сторону, что-то острое скользнуло по плечу, обожгло болью. Гай резко развернулся, выхватывая меч и защищая собой Ростома, у которого, как у гражданского чиновника, не было оружия. Его противник, бывший в маске и бесформенном черном балахоне, поднял меч и рванулся вперед. Гай скорее почувствовал, чем увидел, как езид отпрянул к стене, прячась и освобождая пространство для боя. Но боя не получилось. Гай поднырнул под меч, занесенный для страшного удара, готового лишить его жизни, и ударил со всей силы своего противника кулаком в лицо. Тот отлетел к противоположной стене, впечатался в нее и медленно сполз на пол. Гай подбежал к нему, сдернул маску. Увидел лицо королевского оруженосца МакИвина, и даже не удивился.
- Ты убил его… - с осуждением произнес позади него езид.
- Я старался… - пробормотал Гай. Раскаяния не было. Слишком многое было поставлено на карту. Если Ричард узнает, чем он занимается в то время, когда он должен выполнять его приказы, у него будут проблемы. Но как он мог быть столь неосторожен, что позволил себя выследить? Или его выследили не сегодня? А если король уже знает, с кем он встречается здесь? И попытка убить их – это приказ короля? А кто еще знает об этом? И защитит ли его имя принца Джона, если Гай рискнет вернуться в лагерь? А возвращаться надо, хотя бы для того, чтобы передать то, что он узнал, Уорвику…
Гай и Ростом уже поднялись наверх, когда на них накинулись охранявшие крепость курды. Резким движением толкнув связного к одному из своих рыцарей, Гай приказал им не ждать остальных, а убираться в лагерь и искать там Уорвика, чтобы рассказать тому о предательстве короля…
Убить короляБлизился рассвет. Уорвик в нетерпении бродил по лагерю, делая вид, что проверяет посты, и ожидая результатов ночной вылазки отряда. Задумавшись, забрел далеко в сторону и оказался на территории лагеря тирского князя-герцога Конрада Монтферратского. Сначала он хотел повернуть назад и тихо убраться туда, откуда пришел. Но потом какой-то странный шум, раздававшийся у палатки герцога, привлек его внимание. Уорвик подошел поближе. Трое оруженосцев Конрада из последних сил удерживали… ассасина, который будучи связанным по рукам и ногам, все-таки ухитрялся вырываться из рук своих врагов. Не обращая никакого внимания на Джона один из оруженосцев изловчился и ударил рукояткой кинжала ассасина по голове. Тот свалился к их ногам.
- Все равно ты у меня заговоришь, - рявкнул тот из слуг Конрада, что был постарше, и они потащили врага в палатку.
Донельзя удивленный Уорвик зашел следом. Оруженосцы уже привязали ассасина к столбу, поддерживавшему палатку, и насильно поили каким-то зельем.
- Граф, - услышал Джон хрипловатый голос Конрада. Он обернулся. Тот сидел на постели, обложенный подушками, и внимательно смотрел на гостя. – Как ты здесь оказался? Давненько тут никого ваших не наблюдалось… Не бойся, нападать не буду… Я ранен… Садись рядом…
Уорвик послушно сел на постель.
- Так что ты тут делаешь?
- Заблудился, - ответил Джон чистую правду. Видимо герцог понял это, потому что хрипло засмеялся:
- Заблудился, - повторил он. – До чего удачно… Я знаю, что ты черный рыцарь… погоди, не перебивай меня… я знаю, и этого довольно… Сейчас опиум подействует и этот ассасин заговорит. Мы узнаем все, кто и зачем его подослал. Хотя мне это и так известно. Сегодня утром этого человека, еще наряженного обычным арабом, видели мои люди… в компании МакИвина, королевского оруженосца… а сейчас он явился убивать меня в наряде ассасина, как того требует их традиция. Но мои люди хорошо обучены, и я еще не забыл, как держать меч. Поэтому еще жив. И мне не надо других доказательств, что этого человека нанял твой король.
- Но зачем ему это нужно? – недоумевал Уорвик. – Вы же делаете общее дело… Без твоих войск ему будет трудно взять крепость…
- Ему теперь вообще будет трудно взять крепость… Филипп (*французский король*) испугался, что Ричард тоже подошлет к нему убийц, и сбежал от меня прямо перед твоим приходом собираться… Уходит назад, домой… трус… У него же тоже счеты с Ричардом, тот не поделил остров Кипр напополам, а кажется именно так предусматривал их договор перед выступлением в поход. Делить пополам все приобретенные территории. И теперь Ричард не может простить Филиппу то, что не поделился с ним половиной острова. – Конрад расхохотался. – Хорошенькая у нас компания…
- Ну а ты?..
- А я терпеть не могу Лузиньяна… и пока он этого комедианта не выставит вон, я не буду иметь с Ричардом никакого дела… и он это прекрасно знает… Я его ненавижу, но я еще не дожил до того, чтобы подсылать к своим недругам наемных убийц… если припрет, я и сам справлюсь…
- Смотри, как бы поздно не было, - бросил Уорвик, втайне надеясь на то, что эти слова дадут свои плоды, и вышел из палатки.
Его все сильнее охватывало беспокойство по поводу отсутствия Гая.
- Джон, где тебя носит? – услышал он голос Гая, когда поравнялся с его палаткой.
- Это ты лучше скажи, где носит тебя, - сердито отозвался Уорвик. Он отодвинул полог и вошел внутрь. За ним последовал Гай, как оказалось искавший друга по всей территории лагеря. По обеим сторонам от входа стояли оруженосцы. Уорвик не мог припомнить, чтобы Гисборн раньше так серьезно относился к собственной безопасности. Он огляделся. Все шестеро рыцарей находились в палатке Гая, вольготно раскинувшись у стенок, и спали. На постели Гисборна сидел высокий черноволосый, черноглазый мужчина, с густой бородой и усами, обликом очень напоминавший курда, и напряженно смотревший на Джона. Все они были изрядно помяты, испачканы в пыли и крови… но все живы и как будто здоровы. Уорвик внимательно посмотрел на Гая. На его черной кожаной одежде мало были заметны следы ночных боев, но это если не приглядываться. Джон заметил, что Гисборн едва держится на ногах.
- Ранен? – заботливо спросил он.
Гай покачал головой.
- Так, задели немного… устал, как собака… сейчас парни принесут воды, приду в себя и можно поговорить… новости очень плохие, Джон…
- Догадываюсь, - процедил Уорвик. Он вкратце передал разговор с Конрадом.
- А это кто? – он кивнул на Ростома, прислушивающегося к их разговору. – Зачем ты притащил сюда этого курда?
- Это не курд, - тихо ответил Гай. – Это езид…
- Кто?
- Езид… они из Персии, как и часть курдов… но они поклоняются огню и враждуют с курдами… Ростома занесла нелегкая в Акру, езидов мало, пришлось притворяться курдом… я вышел на него и он стал нам помогать…потому что не любит Саладина, не любит курдов…
- Я европейцев тоже не люблю, - глухо сказал езид. – Ты единственный приличный человек среди них, Гисборн… Я уеду завтра…
- Езжай, - кивнул Гай. – Ты свободен. Даю слово, что тебя никто не будет удерживать. Только лучше выезжать затемно…
Вымывшись и поужинав Гай вышел с Джоном из палатки. Не столько хотелось подышать свежим воздухом, сколько только снаружи можно было быть уверенным, что их не подслушивают. Спать не хотелось.
- Тебе лучше уехать, - уговаривал Уорвик Гая, беспокоясь за друга. – Мы тут как-нибудь справимся сами.
- Как ты собираешься справляться? – усмехнулся Гисборн. – Тут необходимо радикально решать проблему.
- Думаешь, принц Джон будет лучшим королем Англии, чем Ричард? – открыто ляпнул Уорвик. Гай искоса взглянул на него.
- Почему нет?.. Надо продумать, как лучше сделать, чтобы Ричард отрекся, и у нас не было бы проблем… Зачем стране нужен такой король, который предает ее на каждом шагу…
Уорвик покраснел, искренне надеясь, что Гай этого не заметит.
- Прости, Гисборн… я уж было решил, что ты готов убить короля…
- Пока еще нет… - задумчиво и спокойно протянул Гисборн. – Я все-таки загляну к нему сегодня утром.
За палаткой послышались торопливые шаги Уильяма, оруженосца короля.
- Милорды, его величество приглашает вас на экстренное заседание совета. Поторопитесь пожалуйста.
Гай и Уорвик переглянулись.
- Гисборн, это может быть опасно, если это его идея – убрать тебя с дороги, то появившись у него, ты можешь попасть в ловушку…А мы вдвоем против всех остальных не справимся…
- Это не может быть ловушкой. Даю голову на отсечение, Ричард еще не знает, что я жив…
Гисборн, безмятежно посвистывая, направился к палатке короля. Уильям следовал за ними.
- А это кто? – на мгновение остановился Гай, увидев, что палатку короля охраняют совершенно незнакомые юные оруженосцы.
- Вчера прибыли… Десять человек, присланные брату принцем Джоном, как пополнение охраны.
- Да у него уже охраны столько, сколько у меня человек во всем отряде… - притворно возмутился Гисборн, беря молодежь на заметку. – Дармоеды…
- Сам ты – дармоед… - громко ответил на его слова совсем юный рыжий паренек, стоявший у входа в палатку. Гисборну показалось в его чертах что-то знакомое, он незаметно пригляделся и вдруг узнал своего Йоркширского соседа – Робина из Локсли. Когда Гай покидал свой дом, отправляясь в Лондон, мальчишка еще меч держать толком не умел. А теперь смотри-ка, оруженосец…
- Нет, я не дармоед, - весело сообщил ему Гай, не поддаваясь на агрессивный тон, и прошел в палатку.
- Доброе утро, - поздоровался он. И сразу понял, что не ошибся в своих подозрениях относительно Ричарда. Король вздрогнул от неожиданности и обернулся. Его глаза выражали такое безмерное удивление и такую ненависть, что Гисборну стало не по себе. Усилием воли справившись с непривычным чувством страха, Гай скроил невинное выражение лица и сообщил:
- Герцог Конрад просил вам, ваше величество, передать свою безмерную благодарность…
И снова глаза Ричарда полыхнули злобой. Король побыстрее отвернулся, но в палатке уже повисло напряжение, и многие рыцари поняли, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Гай рассчитал верно. Король не отдаст приказа о его аресте здесь, потому что он успеет и оружие обнажить и объяснить остальным, в чем дело. Ричарду сейчас это не выгодно. Приказ он отдаст позже, когда все разойдутся. Но он не собирается даваться ему в руки.
Наконец-то пришел вечно опаздывающий Лузиньян и совет начался. Собственно, это был не совет. Король Ричард собрал военачальников только для того, чтобы поставить их в известность о своем очередном решении.
- Я хочу сообщить всем, что султан Саладин согласился сдать крепость Акру до начала следующей недели. Войска будут выведены, я приказываю пропустить их беспрепятственно на соединение с их основными силами. Наша сторона выплачивает Саладину выкуп за город и отпускает всех пленников. После этого мы сможем беспрепятственно занять город.
«Свихнулся», - пронеслось в голове Гая. Судя по лицам присутствовавших, эта мысль посетила не его одного.
Ги де Лузиньян щурился, как сытая кошка. Конечно, ему-то точно не придется расплачиваться деньгами за уход султана из Акры. Деньги пойдут из кармана идиота Ричарда, и только из него, так как ни один другой государь не поддержит столь нелепые и невыгодные условия мира. А соответственно из кармана всех жителей Англии, опять поборы, опять недовольства, опять восстания… сколько уже выкачал денег из англичан этот король, практически не бывавший в Англии – уму непостижимо…
- Ваше величество, - сэр Беннет молитвенно прижал руки к груди. – Одумайтесь. Если силы Саладина соединятся, они нас разобьют. Филипп возвращается во Францию, Конрад устранился от дальнейших действий. У нас почти не остается сил…
- Взять труса, - юные оруженосцы Ричарда окружили сэра Беннета, заставив отдать им меч и под гробовое молчание остальных повели из палатки.
- Казнить ослушника, - бросил вслед Ричард и оруженосец постарше преданно и уверенно кивнул.
Уорвик смотрел на сидевшего напротив Гая и видел, как у того темнеют глаза, становясь совсем черными. Таким разгневанным он видел его всего дважды, и оба раза это было страшно. Сейчас он молил бога, чтобы его друг сдержался и не наломал дров. Гисборн мельком взглянул на Джона, дернул плечом и отвернулся.
- Я никого не задерживаю, - торжествующе объявил Ричард и военачальники потянулись к выходу.
- Уорвик, погоди…
Джон даже не оглянулся.
Гай и Уорвик вышли вместе.
- Я не вернусь туда, - сказал другу рыцарь свиты его величества. – Иначе я сверну ему шею… Я черный рыцарь… я прежде всего черный рыцарь, а уже потом …
- Занимаешься самовнушением? – усмехнулся Гай. – Мы действительно теперь только черные рыцари, и больше никто… Нас разжаловали молча, прямо сейчас… Как только мы останемся одни, на нас бросится свора королевских псов… У тебя есть, где спрятаться до завтра?..
Уорвик кивнул. Он был уверен, что Конрад примет их обоих с распростертыми объятиями.
Гай шел убивать короля. Еще накануне ему и в страшном сне не могло причудиться, что он решится на клятвопреступление, на убийство своего государя, своего командира. Но в том-то и дело, что вчера вечером Ричард в одночасье перестал быть для него и государем и командиром. Остался только никчемный бездарный лживый, тупой и жестокий властитель… и как король с легкостью поставил крест на своем рыцаре, так и Гай счел свой договор с королем расторгнутым. Гисборн не обманывал сам себя. Причиной его решения было не только желание не допустить этого позорного мира с Саладином, не только не допустить гибели рыцарей в случае соединения войск султана, но и желание спасти себя от неминуемой смерти в случае, если король останется жив. Если Ричард выиграет, то Гисборну и Уорвику больше не будет покоя ни на Востоке, ни в Европе. Гай даже не был уверен, что и принц Джон в этом случае сможет защитить его. Поэтому начатое дело следовало довести до конца, без всякой жалости.
Конрад отправил с Гаем трех своих слуг, нарядив их в одежды воинов ислама, а Уорвик с лошадьми должен был ждать их неподалеку. Отходившие в шесть часов утра из Палестины корабли французского короля Филиппа брали Уорвика и Гая на борт.
Гисборн и трое его спутников осторожно, не делая лишних движений, приблизились к палатке. Двоих из охраны, стоявших снаружи Гай вырубил ударами рукоятки меча. Парни были ни в чем не виноваты, и Гисборн не мог заставить себя убить их. Но бесчувствие в течение часа гарантировать вполне мог. Осторожно откинув полог, он бесшумно вошел в палатку короля, и точно также поступил с юными телохранителями, которые находились внутри. Гай находился уже рядом со спавшим Ричардом, когда один из слуг задел снаружи крепления соседней палатки. Та закачалась, разбудив обитателей. Увидев арабов рядом с палаткой короля, юноши рванулись наружу и Гай услышал истошный крик одного из парней:
- Мач, на короля совершено покушение, беги за помощью…
Откуда-то появились еще молодые оруженосцы в цветах короля Ричарда, Гисборн рванулся наружу, чтобы разделаться с неожиданной помехой. «Господи, сколько же их?». Махал мечом, стараясь не подпускать к себе и оглушать, не убивая, терял драгоценные секунды. Свистели стрелы, и в какой-то момент Гай осознал, что остался один, его спутники убиты, а парень, рыжий Робин из Локсли, ранен и лежит на земле. Он рванулся обратно в палатку короля, тот проснулся, но уже не был опасен Гаю. Меч взлетел и… натолкнулся на препятствие в виде меча Робина. Гай еще пытался прорваться к королю, которого своим телом закрывал мальчишка, но вскоре понял, что это бесполезно. Робин превосходно владел мечом, их силы были равны. Гай сделал последнюю попытку, попытался обмануть противника, но Робин не поддался на обман, а неосторожно вытянутую вперед правую руку пронзила острая боль. Гай едва успел перехватить меч левой. Но тут снаружи раздались крики и Гисборн метнулся к выходу.
- Не того ты защищаешь, - в сердцах крикнул он Робину.
Он едва успел. Сбежавшиеся на помощь рыцари сгрудились в палатке и у Гая появилось время исчезнуть из их видимости. Не обращая внимания на боль в раненой руке он в течение нескольких секунд, задыхаясь от быстрого бега, домчался до места, где его ждал Уорвик. И остановился, стиснув зубы и едва не застонав в голос от новой боли и горя. Его друг, с которым они прошли столько дорог, столько вынесли и пережили, лежал на песке рядом с лошадьми и умирал от случайной стрелы.
Гай упал на землю рядом с ним. Он уже видел, что ничем не может ему помочь.
- Джон, - позвал он. Раненый открыл глаза.
- А, живой, - еле слышно прошептал Уорвик и попытался улыбнуться. – А я даже и не понял, что случилось…Ну как, удалось?
Гисборн покачал головой.
- Жаль… не хотел я оставлять тебя одного, но приходится… я уже не смогу следовать за тобой. Береги себя и помни, Гисборн – ты черный рыцарь…! Принц Джон тебе поможет, вернешься в Англию, отправляйся прямо к нему…Прощай!
Гай закрыл другу глаза. Прочел молитву. Потом вытер невольные слезы, сел на коня и поскакал к причалу, где его ждал корабль.
Когда корабль прибыл на Мальту, Гисборна догнало письмо Конрада о том, что Ричард и Саладин заключили мир. Покушение на короля и пережитый им страх все-таки сыграли свою роль. Ричард пошел на соглашение с остальными христианскими государями. Выработанные ими совместно новые условия мира были приняты султаном. Акра была сдана, Саладин обязался возвратить Иерусалим и другие завоеванные им области в обмен на жизнь солдат мусульманского гарнизона, попавших в плен к Ричарду; кроме того султан обязался предоставить две тысячи заложников из знатных семей.
«Значит, все-таки все это было не зря!».
Корабль брал курс на Лондон.
Но время шло, политика измора делала свое дело, город медленно, но верно, терял свои силы, и события стали развиваться быстрее.
Королевский советНакануне поздно вечером король собрал у себя в палатке военачальников и сообщил, что из Акры, из лагеря осажденных тайный лазутчик передал ему записку, в которой говорилось, что отряд курдов, охранявший восточные ворота города, готов перейти на сторону Ричарда и открыть ему проход в Акру. В связи с чем король приказывает малым отрядом выступить к городу. В случае успеха авангард должен дать знать королю, и войско выступит на помощь.
- А в случае неуспеха? – мрачно спросил сэр Дуглас. Войско и так таяло на глазах, а Ричард продолжал бросать своих рыцарей в бессмысленные стычки только потому, что ему хотелось прославиться как военачальнику, захватившему эту крепость. Всем присутствовавшим на совете было понятно, что эта записка была либо тонкой провокацией защитников крепости, либо провокацией со стороны одного из крестоносных воинств, осаждавших вместе с англичанами Акру. Французский король Филипп, ненавидевший Ричарда за то, что тот не поделился с ним частью Кипра и тем самым нарушил договор о разделе любой захваченной территории, тирский князь Конрад и австрияк Леопольд вполне могли захотеть проверить какую-то свою развединформацию английскими силами, а их войска в случае успеха окажутся куда как ближе, чем войска Ричарда. Это понимали все присутствующие на совете, все кроме короля. Саладин был курдом, и люди его народа, защищавшие город, ни при каких обстоятельствах не могли оказаться предателями. Но Ричард, несмотря на то, что столько времени провел на Востоке, упрямо считал национальные различия химерой и не желал вдаваться в такие тонкости. Король хотел славы и готов был ее добывать любыми способами.
Услышав вопрос сэра Дугласа Ги де Лузиньян, сидевший рядом с королем, усмехнулся.
- Ты должен выполнять приказ, а не обсуждать его, - грубо сказал он, чувствуя свою неуязвимость. Дуглас покраснел от гнева.
- Не тебе учить меня, Ги, - дерзко, как равному бросил Дуглас. – Я в отличие от тебя не проиграл еще ни одной битвы.
- Тихо, - Ричард прервал начавшуюся ссору. – В случае неуспеха, Дуглас, мы будем знать, что нас обманули…
- А не слишком ли большую цену придется заплатить за то, чтобы убедиться в том, что и так понятно, Ваше величество? – не выдержал Дуглас. Нервы военачальников сдавали, и он стал первым, кто решился бросить вызов королю. – Мы не будем знать, кто это сделал, опять погибнут люди… Нужно сначала перепроверить информацию…
Но Ричард рвался вперед и до него никакие советы военачальников не доходили.
- Ты трусишь, - резко и грубо сказал он.
Сэр Дуглас вскочил с места.
- Хоть вы и мой сюзерен, Ваше величество, но вы не имеете права меня оскорблять… - крикнул он в лицо королю.
- Вон отсюда, - голос Ричарда достиг критической отметки. – Сдать командование лорду Груффиду.
- Очень хорошо, - Дуглас выскочил из палатки.
- Ваше величество, - осторожно попытался воздействовать на Ричарда один из его рыцарей свиты. – Сэр Дуглас один из ваших лучших воинов…
- Тебе тоже надоело здесь? – рявкнул Ричард. – Вопрос не в том, хотите ли вы выполнять мой приказ или не хотите, а в том, что надо пойти и сделать то, что я приказываю…
Ободренный молчанием Совета, король изложил свой план. Советники опустили головы. Пойти к Акре и действовать так, как требует Ричард, значило гарантированно сложить свои головы. Отряд должен был состоять всего из шести человек. Чтобы проверить информацию, этого вполне достаточно, а чтобы выстоять в пусть даже небольшой стычке с защитниками крепости, этого очень мало. Но их-то как раз отправляли не получать информацию, а попытаться прорваться в крепость. Джон Уорвик признался самому себе, что не хочет выполнять этот приказ. Просто не хочет, потому что не хочет бессмысленной гибели, пусть даже по приказу короля. В войске уже никто всерьез не воспринимал полководческие и политические способности Ричарда. А постоянное присутствие рядом с королем Ги де Лузиньяна раздражало воинов донельзя. Если бы хотя бы этот план был скорректирован опытными военачальниками, а еще лучше Гаем Гисборном, который был мастером всевозможных тайных комбинаций. А где Гай, кстати?.. Уорвик огляделся. Его не позвали на совет? Быть того не может…
Видимо та же мысль посетила и короля, потому что он вдруг спросил сварливым голосом:
- Где опять болтается Гисборн?
- Извините, Ваше величество, - Гай отодвинул полог и вошел в палатку. – Заинтересовался одним французским воином, якобы случайно оказавшимся вблизи нашего лагеря, показалось что он не тот, за кого себя выдает… но нет, все в порядке…я его отпустил… - легко сочинял Гай, проходя на свое место. Высокий уверенный в себе красавец, упрямо носивший одежду из черной кожи, каждый раз производил впечатление на присутствующих. Многие его не понимали, слишком он отличался от всех остальных. Многих ставила в тупик его способность в самых сложных ситуациях оставаться непоколебимо спокойным и в то же время резко выходить из себя из-за какой-то мелочи. Никто не знал, как себя с ним вести. И сам Гай тоже ни с кем за все это время не завязал дружеских отношений, за исключением Уорвика. Как ни странно, эти два человека, ранее бывшие едва ли не заклятыми врагами, вдруг смогли друг друга понять. После посвящения в Черные рыцари, никто больше Гаю не напоминал о том, что он теперь принадлежит к этому ордену. Но сам он, конечно, не собирался забывать об этом. «Черный или не черный, но я все равно буду вести себя так, как считаю нужным», - решил для себя Гай.
Король тоже недолюбливал Гисборна, но признавал за ним высокую военную выучку, выдающиеся способности разведчика, его образованность и совершенное знание трех иностранных языков, помимо родного. Уорвик обычно способности Гая называл талантом интригана, но сути это не меняло. Ричарда раздражал Гай, но за ним стоял брат короля принц Джон, и король вынужден был терпеть и привечать своего непокорного военачальника.
Ричард кивнул.
- Я сейчас приказал пойти отрядом к восточным воротам Акры и проверить, действительно ли нас там ждут…желающие их открыть…
- Хорошая мысль, - пробормотал Гисборн. Ги косо посмотрел на него. Придраться было не к чему, советник похвалил желание своего короля.
- Но вот все сидящие здесь, видимо решили изменить мне, своему королю, потому что никто не рвется выполнить мой приказ…
Гай пожал плечами. На его лице читался только искренний интерес к тому, что предстояло сделать.
- Я могу пойти и проверить… - предложил он, и все присутствующие легко вздохнули. Уорвик видел, что его друг еще не в курсе, что и как надо сделать. Но он уже привык не беспокоиться понапрасну за Гая. Если тот так легко принял решение, значит у него есть какие-то свои цели, кроме желания выполнить приказ короля.
Ричард удовлетворенно наклонил голову. Уорвику, сидевшему сбоку, показалось, что глаза короля торжествующе блеснули. Но он списал это на неверный свет факелов.
- Вот так вот надо действовать, - Ги де Лузиньян быстренько поднялся, заканчивая совет, и поспешил в палатку, служившую королю столовой. Надо было поужинать.
Тайное становится явнымГай легко набрал шестерых добровольцев. Многим молодым воинам ему пришлось, скрепя сердце, отказать. В отличие от военачальников рядовые рыцари относились к нему с уважением и даже некоторой любовью. Как правило, если какую-то операцию прорабатывал и возглавлял сэр Гай, то участники этой истории имели все шансы вернуться живыми и в полном составе. А для солдата это значит очень много. Гай по праву считался одним из лучших воинов среди собравшегося под Акрой английского рыцарства.
Гисборн отдавал последние распоряжения, когда к нему подошел Уорвик.
- Зачем тебе это потребовалось, Гай? – задал он другу не дававший ему покоя вопрос.
- Мне нужно встретиться с моим связным в городе… у меня две недели не было повода появиться под стенами Акры…
- У тебя есть в Акре связной? – искренне удивился Джон. Будь он проклят, если он хоть раз за два года подозревал это.
- Конечно… и сейчас, когда Саладин готов запросить мир, мне просто любой ценой надо увидеться со своим знакомым.
- Ричард сегодня уверял, что Саладин продержится еще долго, и наша задача какими угодно средствами взять город и побыстрее…
- Лузиньяну надоело стряхивать со своих атласных одежд скорпионов? – усмехнулся Гай.– Ничего, скоро все кончится…
- Будешь докладывать Ричарду?
- Доложу, - кивнул Гай. – Когда вернусь.
- Не лезь там лишний раз куда не надо…
- И не собираюсь… сообщу королю, что ворота не открыли и никто не вышел…
Друзья рассмеялись и группа разведчиков исчезла во мраке.
Ничего опасного в движении к самой крепости не было. Крестоносцы контролировали большую часть берега, и прятаться нужно было скорее от глаз разведки других христианских армий. Гай и его воины искусно лавировали между старыми арабскими каменными крепостными строениями, сохранившимися вдоль берега. Дорога была недлинной. Вот они миновали последнее строение, внизу шумело море, к нему вела узкая пологая тропинка. А в воду уходили высокие каменные крепостные стены, с первого взгляда не имевшие ни проемов, ни уступов. Рыцари без рассуждений следовали за Гаем. Когда же воины спустились к воде, стало видно, что на стыке холма, с которого они спустились, и ближней стены, есть глубокая ниша, к которой можно было пройти по воде, почти не замочив ног, так там было мелко.
Знаком предложив своим спутникам подождать, Гисборн скользнул в нишу, где его должен был ждать связной, езид Ростом. Он являлся сюда по договоренности с Гаем каждый день в одно и то же время.
- Привет, - радостно бросил Гисборн, увидев, что Ростом на месте.
- Я больше не буду приходить сюда каждый день, - сердито сказал связник. – Меня могут выследить и поймать. Тебя не было две недели…
- Я не мог придти, Ростом… мое исчезновение должно иметь какое-то объяснение, иначе меня тоже могут выследить и поймать… - примирительно сказал Гай, протягивая езиду мешочек с весело звеневшими золотыми монетами. - Это плата вперед…
Ростом заметно смягчился.
- Все равно нам надо более твердо договариваться, - проговорил он.
- Хорошо, дружище… Я постараюсь не нарушать обещаний… но с нашим королем нельзя быть ни в чем уверенным…
- Это точно, - подтвердил Ростом. – Ваш король обманывает всех… и нас и вас…
- Что ты имеешь в виду? – насторожился Гай.
- Гисборн, я понимаю, что услышать то, что я сейчас тебе скажу о твоем короле, очень неприятно, но я должен тебя предупредить… ты всегда хорошо относился ко мне, в отличие от твоих соплеменников, ты видел во мне человека, а не «этого несчастного араба»…
- Ты не араб, - улыбнулся Гай.
- Я об этом и говорю… никому до этого нет дела, кроме тебя… поэтому я тебе скажу то, что никогда не сказал бы никому другому…потому что это не мое дело, если вы передеретесь, нам станет только лучше… Гисборн, ваш король за последние десять дней дважды был в крепости по приглашению Саладина, и оба раза приезжал на закате солнца и отправлялся назад до того, как рассветет… это было в прошлый вторник и три дня назад…он приезжал переодетый слугой…
Гай глубоко вдохнул. Вот то, что не давало ему покоя. Ни с того ни с сего король вдруг стал прихварывать и требовал оставить его в палатке одного, под наблюдением слуги, и ни в коем случае не тревожить. Дни, указанные езидом, совпадали с внезапно накатывающей хворью.
- Что ему здесь было нужно?! – придя в себя спросил Гисборн.
- Они обсуждали условия сдачи. Ричард принимал подарки и обещал, что все устроит согласно желаниям Саладина.
- Значит Саладин решился сдать город?
Ростом кивнул.
Сзади, из глубины ниши, послышался какой-то шум. Гай инстинктивно дернулся в сторону, что-то острое скользнуло по плечу, обожгло болью. Гай резко развернулся, выхватывая меч и защищая собой Ростома, у которого, как у гражданского чиновника, не было оружия. Его противник, бывший в маске и бесформенном черном балахоне, поднял меч и рванулся вперед. Гай скорее почувствовал, чем увидел, как езид отпрянул к стене, прячась и освобождая пространство для боя. Но боя не получилось. Гай поднырнул под меч, занесенный для страшного удара, готового лишить его жизни, и ударил со всей силы своего противника кулаком в лицо. Тот отлетел к противоположной стене, впечатался в нее и медленно сполз на пол. Гай подбежал к нему, сдернул маску. Увидел лицо королевского оруженосца МакИвина, и даже не удивился.
- Ты убил его… - с осуждением произнес позади него езид.
- Я старался… - пробормотал Гай. Раскаяния не было. Слишком многое было поставлено на карту. Если Ричард узнает, чем он занимается в то время, когда он должен выполнять его приказы, у него будут проблемы. Но как он мог быть столь неосторожен, что позволил себя выследить? Или его выследили не сегодня? А если король уже знает, с кем он встречается здесь? И попытка убить их – это приказ короля? А кто еще знает об этом? И защитит ли его имя принца Джона, если Гай рискнет вернуться в лагерь? А возвращаться надо, хотя бы для того, чтобы передать то, что он узнал, Уорвику…
Гай и Ростом уже поднялись наверх, когда на них накинулись охранявшие крепость курды. Резким движением толкнув связного к одному из своих рыцарей, Гай приказал им не ждать остальных, а убираться в лагерь и искать там Уорвика, чтобы рассказать тому о предательстве короля…
Убить короляБлизился рассвет. Уорвик в нетерпении бродил по лагерю, делая вид, что проверяет посты, и ожидая результатов ночной вылазки отряда. Задумавшись, забрел далеко в сторону и оказался на территории лагеря тирского князя-герцога Конрада Монтферратского. Сначала он хотел повернуть назад и тихо убраться туда, откуда пришел. Но потом какой-то странный шум, раздававшийся у палатки герцога, привлек его внимание. Уорвик подошел поближе. Трое оруженосцев Конрада из последних сил удерживали… ассасина, который будучи связанным по рукам и ногам, все-таки ухитрялся вырываться из рук своих врагов. Не обращая никакого внимания на Джона один из оруженосцев изловчился и ударил рукояткой кинжала ассасина по голове. Тот свалился к их ногам.
- Все равно ты у меня заговоришь, - рявкнул тот из слуг Конрада, что был постарше, и они потащили врага в палатку.
Донельзя удивленный Уорвик зашел следом. Оруженосцы уже привязали ассасина к столбу, поддерживавшему палатку, и насильно поили каким-то зельем.
- Граф, - услышал Джон хрипловатый голос Конрада. Он обернулся. Тот сидел на постели, обложенный подушками, и внимательно смотрел на гостя. – Как ты здесь оказался? Давненько тут никого ваших не наблюдалось… Не бойся, нападать не буду… Я ранен… Садись рядом…
Уорвик послушно сел на постель.
- Так что ты тут делаешь?
- Заблудился, - ответил Джон чистую правду. Видимо герцог понял это, потому что хрипло засмеялся:
- Заблудился, - повторил он. – До чего удачно… Я знаю, что ты черный рыцарь… погоди, не перебивай меня… я знаю, и этого довольно… Сейчас опиум подействует и этот ассасин заговорит. Мы узнаем все, кто и зачем его подослал. Хотя мне это и так известно. Сегодня утром этого человека, еще наряженного обычным арабом, видели мои люди… в компании МакИвина, королевского оруженосца… а сейчас он явился убивать меня в наряде ассасина, как того требует их традиция. Но мои люди хорошо обучены, и я еще не забыл, как держать меч. Поэтому еще жив. И мне не надо других доказательств, что этого человека нанял твой король.
- Но зачем ему это нужно? – недоумевал Уорвик. – Вы же делаете общее дело… Без твоих войск ему будет трудно взять крепость…
- Ему теперь вообще будет трудно взять крепость… Филипп (*французский король*) испугался, что Ричард тоже подошлет к нему убийц, и сбежал от меня прямо перед твоим приходом собираться… Уходит назад, домой… трус… У него же тоже счеты с Ричардом, тот не поделил остров Кипр напополам, а кажется именно так предусматривал их договор перед выступлением в поход. Делить пополам все приобретенные территории. И теперь Ричард не может простить Филиппу то, что не поделился с ним половиной острова. – Конрад расхохотался. – Хорошенькая у нас компания…
- Ну а ты?..
- А я терпеть не могу Лузиньяна… и пока он этого комедианта не выставит вон, я не буду иметь с Ричардом никакого дела… и он это прекрасно знает… Я его ненавижу, но я еще не дожил до того, чтобы подсылать к своим недругам наемных убийц… если припрет, я и сам справлюсь…
- Смотри, как бы поздно не было, - бросил Уорвик, втайне надеясь на то, что эти слова дадут свои плоды, и вышел из палатки.
Его все сильнее охватывало беспокойство по поводу отсутствия Гая.
- Джон, где тебя носит? – услышал он голос Гая, когда поравнялся с его палаткой.
- Это ты лучше скажи, где носит тебя, - сердито отозвался Уорвик. Он отодвинул полог и вошел внутрь. За ним последовал Гай, как оказалось искавший друга по всей территории лагеря. По обеим сторонам от входа стояли оруженосцы. Уорвик не мог припомнить, чтобы Гисборн раньше так серьезно относился к собственной безопасности. Он огляделся. Все шестеро рыцарей находились в палатке Гая, вольготно раскинувшись у стенок, и спали. На постели Гисборна сидел высокий черноволосый, черноглазый мужчина, с густой бородой и усами, обликом очень напоминавший курда, и напряженно смотревший на Джона. Все они были изрядно помяты, испачканы в пыли и крови… но все живы и как будто здоровы. Уорвик внимательно посмотрел на Гая. На его черной кожаной одежде мало были заметны следы ночных боев, но это если не приглядываться. Джон заметил, что Гисборн едва держится на ногах.
- Ранен? – заботливо спросил он.
Гай покачал головой.
- Так, задели немного… устал, как собака… сейчас парни принесут воды, приду в себя и можно поговорить… новости очень плохие, Джон…
- Догадываюсь, - процедил Уорвик. Он вкратце передал разговор с Конрадом.
- А это кто? – он кивнул на Ростома, прислушивающегося к их разговору. – Зачем ты притащил сюда этого курда?
- Это не курд, - тихо ответил Гай. – Это езид…
- Кто?
- Езид… они из Персии, как и часть курдов… но они поклоняются огню и враждуют с курдами… Ростома занесла нелегкая в Акру, езидов мало, пришлось притворяться курдом… я вышел на него и он стал нам помогать…потому что не любит Саладина, не любит курдов…
- Я европейцев тоже не люблю, - глухо сказал езид. – Ты единственный приличный человек среди них, Гисборн… Я уеду завтра…
- Езжай, - кивнул Гай. – Ты свободен. Даю слово, что тебя никто не будет удерживать. Только лучше выезжать затемно…
Вымывшись и поужинав Гай вышел с Джоном из палатки. Не столько хотелось подышать свежим воздухом, сколько только снаружи можно было быть уверенным, что их не подслушивают. Спать не хотелось.
- Тебе лучше уехать, - уговаривал Уорвик Гая, беспокоясь за друга. – Мы тут как-нибудь справимся сами.
- Как ты собираешься справляться? – усмехнулся Гисборн. – Тут необходимо радикально решать проблему.
- Думаешь, принц Джон будет лучшим королем Англии, чем Ричард? – открыто ляпнул Уорвик. Гай искоса взглянул на него.
- Почему нет?.. Надо продумать, как лучше сделать, чтобы Ричард отрекся, и у нас не было бы проблем… Зачем стране нужен такой король, который предает ее на каждом шагу…
Уорвик покраснел, искренне надеясь, что Гай этого не заметит.
- Прости, Гисборн… я уж было решил, что ты готов убить короля…
- Пока еще нет… - задумчиво и спокойно протянул Гисборн. – Я все-таки загляну к нему сегодня утром.
За палаткой послышались торопливые шаги Уильяма, оруженосца короля.
- Милорды, его величество приглашает вас на экстренное заседание совета. Поторопитесь пожалуйста.
Гай и Уорвик переглянулись.
- Гисборн, это может быть опасно, если это его идея – убрать тебя с дороги, то появившись у него, ты можешь попасть в ловушку…А мы вдвоем против всех остальных не справимся…
- Это не может быть ловушкой. Даю голову на отсечение, Ричард еще не знает, что я жив…
Гисборн, безмятежно посвистывая, направился к палатке короля. Уильям следовал за ними.
- А это кто? – на мгновение остановился Гай, увидев, что палатку короля охраняют совершенно незнакомые юные оруженосцы.
- Вчера прибыли… Десять человек, присланные брату принцем Джоном, как пополнение охраны.
- Да у него уже охраны столько, сколько у меня человек во всем отряде… - притворно возмутился Гисборн, беря молодежь на заметку. – Дармоеды…
- Сам ты – дармоед… - громко ответил на его слова совсем юный рыжий паренек, стоявший у входа в палатку. Гисборну показалось в его чертах что-то знакомое, он незаметно пригляделся и вдруг узнал своего Йоркширского соседа – Робина из Локсли. Когда Гай покидал свой дом, отправляясь в Лондон, мальчишка еще меч держать толком не умел. А теперь смотри-ка, оруженосец…
- Нет, я не дармоед, - весело сообщил ему Гай, не поддаваясь на агрессивный тон, и прошел в палатку.
- Доброе утро, - поздоровался он. И сразу понял, что не ошибся в своих подозрениях относительно Ричарда. Король вздрогнул от неожиданности и обернулся. Его глаза выражали такое безмерное удивление и такую ненависть, что Гисборну стало не по себе. Усилием воли справившись с непривычным чувством страха, Гай скроил невинное выражение лица и сообщил:
- Герцог Конрад просил вам, ваше величество, передать свою безмерную благодарность…
И снова глаза Ричарда полыхнули злобой. Король побыстрее отвернулся, но в палатке уже повисло напряжение, и многие рыцари поняли, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Гай рассчитал верно. Король не отдаст приказа о его аресте здесь, потому что он успеет и оружие обнажить и объяснить остальным, в чем дело. Ричарду сейчас это не выгодно. Приказ он отдаст позже, когда все разойдутся. Но он не собирается даваться ему в руки.
Наконец-то пришел вечно опаздывающий Лузиньян и совет начался. Собственно, это был не совет. Король Ричард собрал военачальников только для того, чтобы поставить их в известность о своем очередном решении.
- Я хочу сообщить всем, что султан Саладин согласился сдать крепость Акру до начала следующей недели. Войска будут выведены, я приказываю пропустить их беспрепятственно на соединение с их основными силами. Наша сторона выплачивает Саладину выкуп за город и отпускает всех пленников. После этого мы сможем беспрепятственно занять город.
«Свихнулся», - пронеслось в голове Гая. Судя по лицам присутствовавших, эта мысль посетила не его одного.
Ги де Лузиньян щурился, как сытая кошка. Конечно, ему-то точно не придется расплачиваться деньгами за уход султана из Акры. Деньги пойдут из кармана идиота Ричарда, и только из него, так как ни один другой государь не поддержит столь нелепые и невыгодные условия мира. А соответственно из кармана всех жителей Англии, опять поборы, опять недовольства, опять восстания… сколько уже выкачал денег из англичан этот король, практически не бывавший в Англии – уму непостижимо…
- Ваше величество, - сэр Беннет молитвенно прижал руки к груди. – Одумайтесь. Если силы Саладина соединятся, они нас разобьют. Филипп возвращается во Францию, Конрад устранился от дальнейших действий. У нас почти не остается сил…
- Взять труса, - юные оруженосцы Ричарда окружили сэра Беннета, заставив отдать им меч и под гробовое молчание остальных повели из палатки.
- Казнить ослушника, - бросил вслед Ричард и оруженосец постарше преданно и уверенно кивнул.
Уорвик смотрел на сидевшего напротив Гая и видел, как у того темнеют глаза, становясь совсем черными. Таким разгневанным он видел его всего дважды, и оба раза это было страшно. Сейчас он молил бога, чтобы его друг сдержался и не наломал дров. Гисборн мельком взглянул на Джона, дернул плечом и отвернулся.
- Я никого не задерживаю, - торжествующе объявил Ричард и военачальники потянулись к выходу.
- Уорвик, погоди…
Джон даже не оглянулся.
Гай и Уорвик вышли вместе.
- Я не вернусь туда, - сказал другу рыцарь свиты его величества. – Иначе я сверну ему шею… Я черный рыцарь… я прежде всего черный рыцарь, а уже потом …
- Занимаешься самовнушением? – усмехнулся Гай. – Мы действительно теперь только черные рыцари, и больше никто… Нас разжаловали молча, прямо сейчас… Как только мы останемся одни, на нас бросится свора королевских псов… У тебя есть, где спрятаться до завтра?..
Уорвик кивнул. Он был уверен, что Конрад примет их обоих с распростертыми объятиями.
Гай шел убивать короля. Еще накануне ему и в страшном сне не могло причудиться, что он решится на клятвопреступление, на убийство своего государя, своего командира. Но в том-то и дело, что вчера вечером Ричард в одночасье перестал быть для него и государем и командиром. Остался только никчемный бездарный лживый, тупой и жестокий властитель… и как король с легкостью поставил крест на своем рыцаре, так и Гай счел свой договор с королем расторгнутым. Гисборн не обманывал сам себя. Причиной его решения было не только желание не допустить этого позорного мира с Саладином, не только не допустить гибели рыцарей в случае соединения войск султана, но и желание спасти себя от неминуемой смерти в случае, если король останется жив. Если Ричард выиграет, то Гисборну и Уорвику больше не будет покоя ни на Востоке, ни в Европе. Гай даже не был уверен, что и принц Джон в этом случае сможет защитить его. Поэтому начатое дело следовало довести до конца, без всякой жалости.
Конрад отправил с Гаем трех своих слуг, нарядив их в одежды воинов ислама, а Уорвик с лошадьми должен был ждать их неподалеку. Отходившие в шесть часов утра из Палестины корабли французского короля Филиппа брали Уорвика и Гая на борт.
Гисборн и трое его спутников осторожно, не делая лишних движений, приблизились к палатке. Двоих из охраны, стоявших снаружи Гай вырубил ударами рукоятки меча. Парни были ни в чем не виноваты, и Гисборн не мог заставить себя убить их. Но бесчувствие в течение часа гарантировать вполне мог. Осторожно откинув полог, он бесшумно вошел в палатку короля, и точно также поступил с юными телохранителями, которые находились внутри. Гай находился уже рядом со спавшим Ричардом, когда один из слуг задел снаружи крепления соседней палатки. Та закачалась, разбудив обитателей. Увидев арабов рядом с палаткой короля, юноши рванулись наружу и Гай услышал истошный крик одного из парней:
- Мач, на короля совершено покушение, беги за помощью…
Откуда-то появились еще молодые оруженосцы в цветах короля Ричарда, Гисборн рванулся наружу, чтобы разделаться с неожиданной помехой. «Господи, сколько же их?». Махал мечом, стараясь не подпускать к себе и оглушать, не убивая, терял драгоценные секунды. Свистели стрелы, и в какой-то момент Гай осознал, что остался один, его спутники убиты, а парень, рыжий Робин из Локсли, ранен и лежит на земле. Он рванулся обратно в палатку короля, тот проснулся, но уже не был опасен Гаю. Меч взлетел и… натолкнулся на препятствие в виде меча Робина. Гай еще пытался прорваться к королю, которого своим телом закрывал мальчишка, но вскоре понял, что это бесполезно. Робин превосходно владел мечом, их силы были равны. Гай сделал последнюю попытку, попытался обмануть противника, но Робин не поддался на обман, а неосторожно вытянутую вперед правую руку пронзила острая боль. Гай едва успел перехватить меч левой. Но тут снаружи раздались крики и Гисборн метнулся к выходу.
- Не того ты защищаешь, - в сердцах крикнул он Робину.
Он едва успел. Сбежавшиеся на помощь рыцари сгрудились в палатке и у Гая появилось время исчезнуть из их видимости. Не обращая внимания на боль в раненой руке он в течение нескольких секунд, задыхаясь от быстрого бега, домчался до места, где его ждал Уорвик. И остановился, стиснув зубы и едва не застонав в голос от новой боли и горя. Его друг, с которым они прошли столько дорог, столько вынесли и пережили, лежал на песке рядом с лошадьми и умирал от случайной стрелы.
Гай упал на землю рядом с ним. Он уже видел, что ничем не может ему помочь.
- Джон, - позвал он. Раненый открыл глаза.
- А, живой, - еле слышно прошептал Уорвик и попытался улыбнуться. – А я даже и не понял, что случилось…Ну как, удалось?
Гисборн покачал головой.
- Жаль… не хотел я оставлять тебя одного, но приходится… я уже не смогу следовать за тобой. Береги себя и помни, Гисборн – ты черный рыцарь…! Принц Джон тебе поможет, вернешься в Англию, отправляйся прямо к нему…Прощай!
Гай закрыл другу глаза. Прочел молитву. Потом вытер невольные слезы, сел на коня и поскакал к причалу, где его ждал корабль.
Когда корабль прибыл на Мальту, Гисборна догнало письмо Конрада о том, что Ричард и Саладин заключили мир. Покушение на короля и пережитый им страх все-таки сыграли свою роль. Ричард пошел на соглашение с остальными христианскими государями. Выработанные ими совместно новые условия мира были приняты султаном. Акра была сдана, Саладин обязался возвратить Иерусалим и другие завоеванные им области в обмен на жизнь солдат мусульманского гарнизона, попавших в плен к Ричарду; кроме того султан обязался предоставить две тысячи заложников из знатных семей.
«Значит, все-таки все это было не зря!».
Корабль брал курс на Лондон.
@темы: Фанфикшн, Гай Гисборн
-
-
22.08.2010 в 01:04«Свихнулся», - пронеслось в голове Гая. Судя по лицам присутствовавших, эта мысль посетила не его одного.
-
-
22.08.2010 в 01:12Получается, что король был отдельно, а легенда отдельно