памяти Николая Васильевича Карпова
МагСиний шар вспыхнул над чаном с водой, осветив два силуэта, отраженные в воде. Старый чародей недовольно взирал на увиденное. Он знал, что рано или поздно это произойдет. Это было предсказано. Год он знал наверняка, а вот точную дату нет. Впрочем, в течение года существовало только четыре даты перехода, когда мог открыться временной портал, и прошлое соединялось с будущим. Однако, 12 лет назад ничего подобного не случилось, отчего же в этот год произошло такое перемещение. Ему надо было узнать, из какого времени явилась незваная гостья, какое число было там… и когда ее можно будет отправить обратно. Конечно, если подсобрать энергии, как-то увлечь ее в Ведьмин круг, можно это провернуть и сейчас. Но для того, чтобы этот круг замкнуть не хватало двух камней, а еще понимания того, как она попала сюда. Не просто ж с неба упала. Что-то такое она сделала, чтобы открыть портал. Но что? Где? И как? На все эти вопросы могла ответить гостья, но добровольно, только если сама все вспомнит и захочет вернуться. Судя по тому, что он видел сейчас, она может и не захотеть вернуться…
- А надо, чтоб захотела! А вернувшись – забыла!
Если Гая постигнет очередная личная драма, им легче будет управлять… он станет более уязвим и жесток. В этом маг был уверен. А уж кого натравить на шерифа, маг знал прекрасно.
Терпение- Миранда, передайте Анастасии, что я хочу ее видеть! - Гай отложил новую летопись, которую ему принес монах, отец Адальберт, на редактирование. Редактировать там было особенно нечего, Адальберт хорошо разбирался и в текущей политике и в исторических реалиях. Понимал он и в том, как следует подавать материал. А поскольку летописец еще только добрался до времен Первого крестового похода и не затрагивал ныне живущих действующих лиц, то особого внимания Гая к написанному и не требовалось. Самому Гаю была совершенно неинтересна история вопроса. Его гораздо больше волновало происходившее сейчас, и то, как реалии сегодняшнего дня отразятся на нем самом. Гисборн был твердо уверен в том, что то, что происходило когда-то давным-давно, не имеет никакого значения для сегодняшнего дня. И время изменилось, и люди стали другими. Но во всех уважающих себя графствах велись летописи, и не ему было менять эти традиции. «В конце концов, - подумалось ему, - и обо мне кто-то когда-то напишет… и потомки будут знать, что я существовал на этом свете, и чем я занимался…».
Он не понял, почему ему на секунду стало не по себе… словно какая-то неоформившаяся мысль искала выхода… но он никак не мог ее сформулировать, да собственно и не знал сейчас, в чем она состоит… просто что-то зацепило его, и осталась заноза. Гай уже знал, что эта заноза будет сидеть очень долго, до тех пор, пока он не поймет, в чем дело. И ладно…
В библиотеку вошла Настя. Она была удивительно хороша, темные волосы мягкой волной падали на плечи, платье из вишневого шелка, сшитое замковыми портнихами, удивительно шло ей, подчеркивая совершенную фигуру. Узкое ожерелье обрисовывало тонкую изящную шею. Она была вся такая нежная, воздушная и удивительно женственная, что Гай потерял дар речи. Он даже не подумал о том, что надо бы встать при ее появлении. Просто сидел и смотрел.
- Что-то не так, милорд? - спросила Настя. Она уже понемногу осваивалась в этом новом для нее мире. Знание английского было за длительное пребывание здесь откорректировано, да и Гай, как часто замечала Настя, охотно подхватывал ее современные словечки, иногда вырывающиеся в разговоре, и начинал сам их употреблять…что Настю очень смешило, но она старалась не показывать виду.
- Все в порядке, - хрипло отозвался Гай. Его глаза потемнели, стали совсем черными и магически притягивающими. Настя всегда удивлялась, как его голубые глаза могли так менять свой цвет, когда этот человек испытывал какие-то сильные чувства. Его потемневшие глаза заставляли рыцарей и челядь замка жаться по углам. Да и сильным мира сего, которые встречались в такие минуты с его взглядом, тоже было не по себе. Настя не раз этого наблюдала. Но ее саму нисколько не пугал взгляд Гисборна. Наоборот, она как-то поймала себя на мысли, что в такие минуты ей хочется подойти к нему, обнять, успокоить, прошептать что-то ласковое…дотронуться до его лица… Такой Гай, настоящий, ей очень нравился.
Гисборн вдруг поднялся:
- Извините, Анастасия, я должен отдать распоряжение Алану, - пробормотал он и скрылся за дверью.
Настя улыбнулась, весь замок знал, что Алан сегодня с утра с поручениями самого шерифа ускакал в Йорк.
Гай выскочил в коридор и прижался разгоряченным лбом к холодной каменной стене. «Прекрати, Гисборн, - лихорадочно шептал он себе. - Хватит уже… Неужели тебе все мало?.. Да, она красива, она хороша… она просто чертовски хороша… но ты ничего о ней не знаешь. Сейчас ты попадешь под ее влияние, как бывало не раз… а потом с кожей и кровью будешь отдирать свою любовь от своей души… это просто еще одна красивая юбка, и не более того… тебя подкупила ее загадка… загадки не будет и ты забудешь ее…».
Дверь скрипнула, вошел Гай. Сейчас он выглядел совершенно спокойным, глаза снова мерцали голубым призрачным светом. На лице было написано равнодушие. Настя не выдержала и снова улыбнулась. Равнодушие было слишком явным, Гай переигрывал. В ответ на ее улыбку он отвел взгляд и придвинул к столу кресло:
- Простите Анастасия, я забыл о своем долге хозяина… садитесь пожалуйста…
Настя охотно опустилась в кресло. Гай придвинул ей рукопись. Ему почему-то было очень важно поделиться с ней тем, чем он сам сейчас занимался.
- Мне кажется, вам это будет интересно…
Настя взяла в руки книгу. В этом было что-то знакомое и незнакомое одновременно. Словно, не раз брала она в руки книги, и такие старинные тоже. Она на мгновение прикрыла глаза, и тут же откуда-то из глубин подсознания всплыло видение. Она в большом полутемном зале, за небольшим столиком, который освещает небольшая настольная лампа. Вдоль стен шкафы с книгами. Перед Настей лежит большая книга, переплетенная в телячью кожу, с выдолбленной на ней вязью. Настя медленно переворачивала страницы. Ее охватил какой-то незнакомый ей еще трепет. Она не просто держала в руке старинную рукопись, она ее держала сразу после того, как она была написана. Еще не переплетена, еще ждала редакторской правки… и представляла собой набор сложенных вместе плотных листов с текстом, картинки были выполнены на отдельных листах бумаги… скорее набросаны. Они должны были после утверждения превратиться в роскошные иллюстрации, какие Настя не раз наблюдала в библиотечных редких изданиях… Но держать в руках такую вещь…
- Этому цены нет, - вырвалось у нее. Непривычный готический шрифт не давал возможности разобраться в написанном, но ей это и не требовалось. Раритет…
Гисборн удивленно посмотрел на нее.
- Она ничего не стоит, - пояснил он. Он изумленно смотрел, с каким восторгом Настя рассматривает рукопись, как бережно перебирает листы… странно… что она, книг, что ли видела? - А на вашей родине ведутся летописи?
- Велись…конечно… - не подумав брякнула Настя. - У нас много таких книг сохранилось в библиотеках…
И снова Гая что-то царапнуло… что-то совершенно чуждое прозвучало в ее словах… словно он опять оказался на пороге тайны…
- Сохранилось? - переспросил он. - У вас есть библиотеки?
Настя уже сообразила, что сказала что-то не то…
- Да, есть. – ограничилась она скупым ответом.
А воспоминания уже полились рекой: она припомнила и то, что работала в издательстве, правила и верстала книги… И вдруг все оборвалось… Ни как она это делала, ни что это такое, она бы не смогла объяснить самой себе не то что ему.
Настя судорожно вздохнула. Память медленно, по крупицам возвращалась… Гисборн, видя, что Настя ушла в себя, осторожно дотронулся до ее руки.
- Анастасия, с вами все в порядке?
- Да, спасибо… - Как же ей вдруг захотелось, чтобы он перестал деликатничать и просто взял и обнял бы ее… «Зачем тебе это? - вдруг спросила она себя. - Ты не сможешь жить в этом времени, он никогда не сможет попасть в твое время… А где оно мое время? Смогу я сама вернуться туда? Ведь не случайно я попала именно сюда… Может, это судьба?» - Настя вздрогнула и пристально посмотрела на Гая.
Он видел, что она не в себе. Глаза были какими-то пустыми, будто обращенными внутрь себя. Такое часто бывало с магами, когда они входили в транс и собирались предсказывать будущее. «Боже, если она еще и колдунья!» - Гай закатил глаза.
Девушка закрыла лицо руками, плечи ее вздрагивали.
- Бог мой, да что с вами? - встревожился Гай. Он отошел к небольшому шкафчику, стоявшему на углу стола, достал бутылку вина и налил Анастасии бокал. Протянул. - Выпейте, это поможет вам успокоиться…
Настя трясущимися руками забрала у него бокал и выпила. Блаженное тепло разлилось по телу. Она и правда успокоилась. Теперь, когда она немного пришла в себя, она еще раз взглянула в его глаза: в них сквозило беспокойство за нее.
- Знаете, что… - предложил Гай, когда Настя поставила на стол бокал. - Пойдемте со мной на церемонию закладки новой церкви. Она через час начнется, мне кажется, вам это будет интересно… вам необходим свежий воздух.
Настя кивнула и поднялась. Она была рада, что разговор про библиотеки прекратился сам собой.
- Я буду рада сопровождать вас… - улыбнулась Настя.
Гай улыбнулся в ответ. Когда за Настей закрылась дверь, он вернулся к столу, сел в кресло и уставился на рукопись:
- Сохранились… - пробормотал он. - Для того, чтобы они сохранились, они как минимум должны быть написаны… не понимаю ничего…
И еще одно ему очень хотелось бы знать: почему ее так расстроил его вопрос про библиотеки?
«Как мне все это вспомнить? Откуда я? На каком языке говорила?» - только сейчас она поймала себя на мысли, что думает она тоже на английском… Мучительные размышления ни к чему не привели.
Гай зашел за ней сам. Взяв его под руку, она медленно спускалась по винтовой лестнице.
- Почему вы молчите, Несс? – неожиданно спросил Гай.
- Боюсь оступиться, - сосредоточенно глядя под ноги, буркнула Настя.
Она произнесла это машинально, но гай внезапно остановился, она налетела на него и подняла голову.
- Что вы сейчас сказали? – недоумение, написанное на него лице, не поддавалось описанию.
- Я сказала, что боюсь оступиться, - медленно повторила Настя.
- Вы что-то сказали на непонятном языке, - уточнил Гай. – Раньше Вы на нем не говорили.
Настя внимательно посмотрела на него, а потом внезапно обхватила за шею и звонко поцеловала в щеку:
- Не может быть! Я вспоминаю свой язык!
Гай стоял совершенно ошарашенный. Он никак не ожидал, что подобная абракадабра может вызвать столько радости.
- Язык россов? Он так звучит?
- Не россов. Русский!
- Господи, да какая разница!
- Есть разница… я только пока не знаю, какая именно. Мы идем или так и будем… миловаться в темном углу? – насмешливо осведомилась Настя.
- Что мы будем делать? – переспросил Гай.
- Любезничать и обниматься. Вы до сих пор не выпустили меня из своих объятий, сэр Гай, - тихо проговорила она.
Гай опустил руки. Настя не хотела признаться самой себе, как комфортно и спокойно было в этих руках. «Прекрати. Ты не сможешь тут остаться. Там тебя наверняка кто-то ждет… Мама… Папа.. Жених». Настя опять замерла на ступеньке, но тут же продолжила свой путь.
Они стояли на горе, где происходила закладка камня. Сначала вырыли яму, потом в нее медленно опустили камень. Отчего-то эти незамысловатые действия вызвали в памяти весьма печальную картину… Дождь, кладбище, гроб опускают вниз, родственники стоят вокруг.. А вот и она сама, ярдом светловолосая женщина.
- Мама, - прошептала Настя.
Гай, сам не зная почему, прижал ее к себе. А она, не отрываясь, смотрела в яму, а по щекам текли слезы. «Господи, да что с ней такое… Любое движение, мысль, предмет вызывают у нее задумчивость и слезы. Что же делать-то?»
Он решил поговорить с лекарем. Джад, когда-то привезенный Гаем со Святой земли, внимательно выслушал шерифа.
- Это бывает, милорд. Девушка могла потерять память, а теперь она возвращается к ней. Возможно, не все воспоминания приятны.
- А что делать мне?
- Быть терпеливым.
- Терпение! – почти взревел Гай.
- Именно, милорд.
- Ты знаешь, как это трудно…
- Быть терпеливым другом и братом? – договорил Джад.
Гай в ужасе посмотрел на лекаря, но тот лишь рассмеялся.
- Милорд, весь замок только и ждет, когда… -лекарь осекся, но продолжения и не требовалось.
- А надо, чтоб захотела! А вернувшись – забыла!
Если Гая постигнет очередная личная драма, им легче будет управлять… он станет более уязвим и жесток. В этом маг был уверен. А уж кого натравить на шерифа, маг знал прекрасно.
Терпение- Миранда, передайте Анастасии, что я хочу ее видеть! - Гай отложил новую летопись, которую ему принес монах, отец Адальберт, на редактирование. Редактировать там было особенно нечего, Адальберт хорошо разбирался и в текущей политике и в исторических реалиях. Понимал он и в том, как следует подавать материал. А поскольку летописец еще только добрался до времен Первого крестового похода и не затрагивал ныне живущих действующих лиц, то особого внимания Гая к написанному и не требовалось. Самому Гаю была совершенно неинтересна история вопроса. Его гораздо больше волновало происходившее сейчас, и то, как реалии сегодняшнего дня отразятся на нем самом. Гисборн был твердо уверен в том, что то, что происходило когда-то давным-давно, не имеет никакого значения для сегодняшнего дня. И время изменилось, и люди стали другими. Но во всех уважающих себя графствах велись летописи, и не ему было менять эти традиции. «В конце концов, - подумалось ему, - и обо мне кто-то когда-то напишет… и потомки будут знать, что я существовал на этом свете, и чем я занимался…».
Он не понял, почему ему на секунду стало не по себе… словно какая-то неоформившаяся мысль искала выхода… но он никак не мог ее сформулировать, да собственно и не знал сейчас, в чем она состоит… просто что-то зацепило его, и осталась заноза. Гай уже знал, что эта заноза будет сидеть очень долго, до тех пор, пока он не поймет, в чем дело. И ладно…
В библиотеку вошла Настя. Она была удивительно хороша, темные волосы мягкой волной падали на плечи, платье из вишневого шелка, сшитое замковыми портнихами, удивительно шло ей, подчеркивая совершенную фигуру. Узкое ожерелье обрисовывало тонкую изящную шею. Она была вся такая нежная, воздушная и удивительно женственная, что Гай потерял дар речи. Он даже не подумал о том, что надо бы встать при ее появлении. Просто сидел и смотрел.
- Что-то не так, милорд? - спросила Настя. Она уже понемногу осваивалась в этом новом для нее мире. Знание английского было за длительное пребывание здесь откорректировано, да и Гай, как часто замечала Настя, охотно подхватывал ее современные словечки, иногда вырывающиеся в разговоре, и начинал сам их употреблять…что Настю очень смешило, но она старалась не показывать виду.
- Все в порядке, - хрипло отозвался Гай. Его глаза потемнели, стали совсем черными и магически притягивающими. Настя всегда удивлялась, как его голубые глаза могли так менять свой цвет, когда этот человек испытывал какие-то сильные чувства. Его потемневшие глаза заставляли рыцарей и челядь замка жаться по углам. Да и сильным мира сего, которые встречались в такие минуты с его взглядом, тоже было не по себе. Настя не раз этого наблюдала. Но ее саму нисколько не пугал взгляд Гисборна. Наоборот, она как-то поймала себя на мысли, что в такие минуты ей хочется подойти к нему, обнять, успокоить, прошептать что-то ласковое…дотронуться до его лица… Такой Гай, настоящий, ей очень нравился.
Гисборн вдруг поднялся:
- Извините, Анастасия, я должен отдать распоряжение Алану, - пробормотал он и скрылся за дверью.
Настя улыбнулась, весь замок знал, что Алан сегодня с утра с поручениями самого шерифа ускакал в Йорк.
Гай выскочил в коридор и прижался разгоряченным лбом к холодной каменной стене. «Прекрати, Гисборн, - лихорадочно шептал он себе. - Хватит уже… Неужели тебе все мало?.. Да, она красива, она хороша… она просто чертовски хороша… но ты ничего о ней не знаешь. Сейчас ты попадешь под ее влияние, как бывало не раз… а потом с кожей и кровью будешь отдирать свою любовь от своей души… это просто еще одна красивая юбка, и не более того… тебя подкупила ее загадка… загадки не будет и ты забудешь ее…».
Дверь скрипнула, вошел Гай. Сейчас он выглядел совершенно спокойным, глаза снова мерцали голубым призрачным светом. На лице было написано равнодушие. Настя не выдержала и снова улыбнулась. Равнодушие было слишком явным, Гай переигрывал. В ответ на ее улыбку он отвел взгляд и придвинул к столу кресло:
- Простите Анастасия, я забыл о своем долге хозяина… садитесь пожалуйста…
Настя охотно опустилась в кресло. Гай придвинул ей рукопись. Ему почему-то было очень важно поделиться с ней тем, чем он сам сейчас занимался.
- Мне кажется, вам это будет интересно…
Настя взяла в руки книгу. В этом было что-то знакомое и незнакомое одновременно. Словно, не раз брала она в руки книги, и такие старинные тоже. Она на мгновение прикрыла глаза, и тут же откуда-то из глубин подсознания всплыло видение. Она в большом полутемном зале, за небольшим столиком, который освещает небольшая настольная лампа. Вдоль стен шкафы с книгами. Перед Настей лежит большая книга, переплетенная в телячью кожу, с выдолбленной на ней вязью. Настя медленно переворачивала страницы. Ее охватил какой-то незнакомый ей еще трепет. Она не просто держала в руке старинную рукопись, она ее держала сразу после того, как она была написана. Еще не переплетена, еще ждала редакторской правки… и представляла собой набор сложенных вместе плотных листов с текстом, картинки были выполнены на отдельных листах бумаги… скорее набросаны. Они должны были после утверждения превратиться в роскошные иллюстрации, какие Настя не раз наблюдала в библиотечных редких изданиях… Но держать в руках такую вещь…
- Этому цены нет, - вырвалось у нее. Непривычный готический шрифт не давал возможности разобраться в написанном, но ей это и не требовалось. Раритет…
Гисборн удивленно посмотрел на нее.
- Она ничего не стоит, - пояснил он. Он изумленно смотрел, с каким восторгом Настя рассматривает рукопись, как бережно перебирает листы… странно… что она, книг, что ли видела? - А на вашей родине ведутся летописи?
- Велись…конечно… - не подумав брякнула Настя. - У нас много таких книг сохранилось в библиотеках…
И снова Гая что-то царапнуло… что-то совершенно чуждое прозвучало в ее словах… словно он опять оказался на пороге тайны…
- Сохранилось? - переспросил он. - У вас есть библиотеки?
Настя уже сообразила, что сказала что-то не то…
- Да, есть. – ограничилась она скупым ответом.
А воспоминания уже полились рекой: она припомнила и то, что работала в издательстве, правила и верстала книги… И вдруг все оборвалось… Ни как она это делала, ни что это такое, она бы не смогла объяснить самой себе не то что ему.
Настя судорожно вздохнула. Память медленно, по крупицам возвращалась… Гисборн, видя, что Настя ушла в себя, осторожно дотронулся до ее руки.
- Анастасия, с вами все в порядке?
- Да, спасибо… - Как же ей вдруг захотелось, чтобы он перестал деликатничать и просто взял и обнял бы ее… «Зачем тебе это? - вдруг спросила она себя. - Ты не сможешь жить в этом времени, он никогда не сможет попасть в твое время… А где оно мое время? Смогу я сама вернуться туда? Ведь не случайно я попала именно сюда… Может, это судьба?» - Настя вздрогнула и пристально посмотрела на Гая.
Он видел, что она не в себе. Глаза были какими-то пустыми, будто обращенными внутрь себя. Такое часто бывало с магами, когда они входили в транс и собирались предсказывать будущее. «Боже, если она еще и колдунья!» - Гай закатил глаза.
Девушка закрыла лицо руками, плечи ее вздрагивали.
- Бог мой, да что с вами? - встревожился Гай. Он отошел к небольшому шкафчику, стоявшему на углу стола, достал бутылку вина и налил Анастасии бокал. Протянул. - Выпейте, это поможет вам успокоиться…
Настя трясущимися руками забрала у него бокал и выпила. Блаженное тепло разлилось по телу. Она и правда успокоилась. Теперь, когда она немного пришла в себя, она еще раз взглянула в его глаза: в них сквозило беспокойство за нее.
- Знаете, что… - предложил Гай, когда Настя поставила на стол бокал. - Пойдемте со мной на церемонию закладки новой церкви. Она через час начнется, мне кажется, вам это будет интересно… вам необходим свежий воздух.
Настя кивнула и поднялась. Она была рада, что разговор про библиотеки прекратился сам собой.
- Я буду рада сопровождать вас… - улыбнулась Настя.
Гай улыбнулся в ответ. Когда за Настей закрылась дверь, он вернулся к столу, сел в кресло и уставился на рукопись:
- Сохранились… - пробормотал он. - Для того, чтобы они сохранились, они как минимум должны быть написаны… не понимаю ничего…
И еще одно ему очень хотелось бы знать: почему ее так расстроил его вопрос про библиотеки?
«Как мне все это вспомнить? Откуда я? На каком языке говорила?» - только сейчас она поймала себя на мысли, что думает она тоже на английском… Мучительные размышления ни к чему не привели.
Гай зашел за ней сам. Взяв его под руку, она медленно спускалась по винтовой лестнице.
- Почему вы молчите, Несс? – неожиданно спросил Гай.
- Боюсь оступиться, - сосредоточенно глядя под ноги, буркнула Настя.
Она произнесла это машинально, но гай внезапно остановился, она налетела на него и подняла голову.
- Что вы сейчас сказали? – недоумение, написанное на него лице, не поддавалось описанию.
- Я сказала, что боюсь оступиться, - медленно повторила Настя.
- Вы что-то сказали на непонятном языке, - уточнил Гай. – Раньше Вы на нем не говорили.
Настя внимательно посмотрела на него, а потом внезапно обхватила за шею и звонко поцеловала в щеку:
- Не может быть! Я вспоминаю свой язык!
Гай стоял совершенно ошарашенный. Он никак не ожидал, что подобная абракадабра может вызвать столько радости.
- Язык россов? Он так звучит?
- Не россов. Русский!
- Господи, да какая разница!
- Есть разница… я только пока не знаю, какая именно. Мы идем или так и будем… миловаться в темном углу? – насмешливо осведомилась Настя.
- Что мы будем делать? – переспросил Гай.
- Любезничать и обниматься. Вы до сих пор не выпустили меня из своих объятий, сэр Гай, - тихо проговорила она.
Гай опустил руки. Настя не хотела признаться самой себе, как комфортно и спокойно было в этих руках. «Прекрати. Ты не сможешь тут остаться. Там тебя наверняка кто-то ждет… Мама… Папа.. Жених». Настя опять замерла на ступеньке, но тут же продолжила свой путь.
Они стояли на горе, где происходила закладка камня. Сначала вырыли яму, потом в нее медленно опустили камень. Отчего-то эти незамысловатые действия вызвали в памяти весьма печальную картину… Дождь, кладбище, гроб опускают вниз, родственники стоят вокруг.. А вот и она сама, ярдом светловолосая женщина.
- Мама, - прошептала Настя.
Гай, сам не зная почему, прижал ее к себе. А она, не отрываясь, смотрела в яму, а по щекам текли слезы. «Господи, да что с ней такое… Любое движение, мысль, предмет вызывают у нее задумчивость и слезы. Что же делать-то?»
Он решил поговорить с лекарем. Джад, когда-то привезенный Гаем со Святой земли, внимательно выслушал шерифа.
- Это бывает, милорд. Девушка могла потерять память, а теперь она возвращается к ней. Возможно, не все воспоминания приятны.
- А что делать мне?
- Быть терпеливым.
- Терпение! – почти взревел Гай.
- Именно, милорд.
- Ты знаешь, как это трудно…
- Быть терпеливым другом и братом? – договорил Джад.
Гай в ужасе посмотрел на лекаря, но тот лишь рассмеялся.
- Милорд, весь замок только и ждет, когда… -лекарь осекся, но продолжения и не требовалось.
@темы: проза, Гай, фантастика
-
-
19.07.2010 в 21:01Ах, коварный злой волшебник!..
в такие минуты ей хочется подойти к нему, обнять, успокоить, прошептать что-то ласковое...
...погладить...
Настя внимательно посмотрела на него, а потом внезапно обхватила за шею и звонко поцеловала в щеку
- Милорд, весь замок только и ждет, когда…
-
-
19.07.2010 в 21:05