Автор: Madeleine Vincent, tsuzukiLoving___sweets
Персонажи: Гай Гисборн, Изабелла и Роджер Торнтон, Мэриан, принц Джон, шериф Вэйзи, Робин Гуд
Размер: пока думаем, что будет миди
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма, приключения, романтика; ангст, юмор — возможно
Дискламер: Все права — у BBC
Примечание: АУ; Изабелла и Гай не находятся в родственных отношениях; Изабелла и Роджер - двоюродные брат с сестрой, отец Изабеллы - старший сын (соответственно, после смерти отца и дяди наследство перешло к ней)
- Где был ты, мой Рональд? - В лесах, моя мать.
- Что долго скитался, единственный мой?
- Гонял я оленя. Стели мне кровать.
Устал я сегодня, мне нужен покой.
- Ты голоден, Рональд? - О нет, моя мать.
- Где нынче обедал, единственный мой?
- В гостях у невесты. Стели мне кровать.
Устал я сегодня, мне нужен покой.
- Ты бледен, мой Рональд! - О мать, моя мать!..
- Тебя отравили, единственный мой!
- О да, я отравлен! Стели мне кровать.
Мне тяжко, мне душно, мне нужен покой.
Начало***
Никто не знал ничего о ней.
Абсолютно ничего.
Ни о том, откуда она родом; ни сколько ей лет; ни кто ее родители; ни откуда и когда она вообще взялась в деревне. Просто однажды она появилась; ее заметили возвращающейся от ручья на холм со стираной одеждой и расступились, позволяя пройти к ветхой хижине на самом углу деревни. Хижина давным-давно уже принадлежала ей. Точно только ее и ждала все эти годы, точно ради нее и строилась.
Там никто не жил с тех самых пор, как в одну ночь умерла семья валлийца Мабона. Точнее, это он говорил, что он — валлиец. Благородный и мужественный. Спустя всего пару недель после смерти его жены и сыновей вся деревня наблюдала, как «благородный валлиец» спился в ближайшей таверне.
После того хижину невзлюбили с первого взгляда, как и ее будущую хозяйку. И никто даже не удивился, когда старуха, одной рукой все еще придерживая тряпки, а другой — поднимая и без того грязный подол, с высокомерным видом прошествовала к хижине и скрылась внутри.
Она была слишком загадочна и непонятна для них.
Ни с кем не общалась, а по утрам непременно пропадала в лесу.
Она могла пропадать там целыми днями, возвращаясь посреди ночи с охапкой разнообразных растений, трав, а утром... а утром отправлялась обратно.
Некоторые говорили, что она ведьма.
Но говорили тихо, исключительно друг другу на ухо, чтобы — не дай Бог! - сама ведьма их не услышала.
Днем же она проводила время, сидя на ветхом крыльце хижины, перебирая вчерашние травы, неопрятно закатав рукава и постукивая кончиком старых ботинок по земле.
Порой у нее появлялись гости — незваные, незнакомые никому из деревни. Они приходили ближе к вечеру, а уходили под покровом ночи. В темных плащах с накидками — достаточно плотных, чтобы уберечь от пронизывающего ветра, и вместе с тем достаточно тонких, чтобы под ними был виден рельеф руки, покоящейся на эфесе меча.
Когда появился он, никто тоже не удивился.
Все к этому слишком привыкли.
И завидев молодого темноволосого человека, приближающегося к хижине, только покачали головой с мыслью «Еще один!».
Этот один был последним.
-Я ждала тебя.
Старуха встречала этими словами каждого входящего. Бог ее знает, действительно ли она чувствовала приближение гостей или просто тем самым лишний раз укореняла в сознании человека свое превосходство над ним. Как ведьмы. Как знахарки.
Пол противно заскрипел под его тяжелыми сапогами, с которых между тем стекала грязь — за окном шел дождь. Его дворянское происхождение было ясно заметно уже по тому, как он брезгливо поморщился при скрипе.
К сожалению, приятных черт лица это не красило.
Остановившись посреди хижины, не доходя этак с десяток шагов до старухи, он с шумом втянул влажный холодный воздух, плотнее укутался в плащ и немигающим пристальным взглядом посмотрел на старуху, точно ожидая, что она заговорит первая.
-Что же... Вам нужно в этот раз?
-То же, что и в прошлый. - Он произнес это тихо и не без внутреннего отвращения к окружающей его простоте, убогости, нищете — даже к этой самой ничтожной старухе — выплюнул сквозь зубы.
И сделал еще шаг вперед...
...Дождь уже прекращался, когда случайно выглянувшая из окна дома маленькая девочка увидела его силуэт.
Мелькнула темным пятном открывшаяся и тут же закрывшаяся дверь, зачавкало месиво земли под сапогами, опять все стихло.
Девочка зевнула, широко раскрывая беззубый еще рот, и снова заснула рядом с сестрами.
Наутро никто и не заметил исчезновения старухи.
А в хижину зайти, даже просто постучать — не осмелились.
Она просто исчезла — как дым — как привидение — точно так же незаметно, не оставшись ни у кого в памяти, как и появилась.
***
Глинтвейн в фамильном кубке странно и зловеще шипел, пока леди в тёмном платье с вышивкой по кайме выводила на пергаменте вензеля букв. Сегодня её узкая рука с длинными точёными пальцами вырисовывала до боли знакомые символы особенно неторопливо и сосредоточенно, как будто в записи было нечто сокровенное, доступное лишь ей одной. Рассеянно блуждающий взгляд Изабеллы Торнтон упал на играющую красками из приоткрытого сундука ткань подвенечного платья, непривычно выделяющуюся на фоне серо-бордовых стен, пожалуй, слишком просторной комнаты. На губах расцвела лёгкая задумчивая улыбка, но в следующее мгновение особенно сильный раскат грома за окном заставил леди Торнтон вздрогнуть, хотя вскоре прежние немного сонные в силу времени размышления взяли верх. И машинально положив остро заточенное перо, она случайно поставила кляксу на испещрённом аккуратным почерком листе пергамента. Изабелла любила такие вечера, когда можно было завернуться в тёплый плащ и, подогнув под себя ноги, сидеть перед уютно потрескивающим камином, а за окном дождь, дождь, дождь... Можно ни о чём не думать, просто сидеть и всё...
Звон колокола во дворе, извещающий о наступлении полуночи, прервал это приятное оцепенение. Меньше чем через минуту все записи были поспешно затолканы под камень пола в плохо освещённом дальнем углу комнаты.
***
У глинтвейна был странный привкус... "Кажется, сегодня его как-то по-другому приготовили. Надо будет узнать..." - промелькнуло в голове. А после ещё нескольких глотков обожгли горло, и Изабелла так сильно закашлялась, что из глаз прямо в кубок потекли слёзы, капая в жидкость со странным шипеньем... А потом... Потом она каким-то образом добралась до кровати; потом была темнота... Темнота... Странные сны... Снова темнота - без снов, страшная. И казалось, что в комнате постоянно был кто-то, кто-то злой и коварный, хитрый и жуткий. Жуткий, как эта ночь.
Продолжение от 03.11
***
Солнце слепило даже сквозь закрытые веки. От вчерашней грозы не осталось и следа, только воспоминания. Да нет, воспоминаний тоже почему-то не было…
Изабелла с трудом разлепила сомкнутые ресницы, полусонный взгляд упёрся в бордовый полог над кроватью. От неожиданной яркости перед глазами на фоне ткани поплыли причудливые линии и фигуры оранжевых и зелёных оттенков. Изабелла снова зажмурилась. Почему-то она упорно не могла избавиться от чувства предстоящего важного события, - но какого?.. неизвестно - а ещё от ощущения нереальности, потерянности и совершенного отсутствия понимания происходящего.
***
Роджер Торнтон слегка вздрогнул, услышав наконец долгожданные шаги по ту сторону двери. Кому, как не ему было знать звук этой походки?.. Дверь отворилась, в слишком ярких ярких для осеннего утра лучах солнца вырисовался женский силуэт. Ну что же, время действовать!
- Доброе утро, дорогая Изабелла, как прошла ночь? – Торнтон приторно сладко улыбнулся.
Изабелла? Изабелла…
- Благодарю, неплохо, - ответила она, сделав лёгкий реверанс.
- Ну к чему же такие формальности с женихом, дорогая? Леди Торнтон, будущая леди Роджер Торнтон, вы ведь не забыли, что сегодня мы уезжаем домой? – Роджер старательно подчёркивал каждое слово.
Изабелла Торнтон… И это мой будущий муж. Интересно, а расторгнуть помолвку можно?..
Торнтон вдруг решительно направился вперёд, больно схватив Изабеллу за руку, практически выплёвывая на ходу:
- Дорогая, я думаю, нам лучше не задерживаться, я распоряжусь, чтобы вещи собрали и привезли во второй карете, а сейчас мы опаздываем, - Его собеседница еле успевала перебирать ногами, не соображая, что твориться, она, как маленький ребёнок безвольно шла за этим совсем чужим человеком. Да, он чужой, но единственный, кто пока может пролить свет на ситуацию. Рука у локтя болезненно заныла под побелевшими от напряжения пальцами. «Будет синяк», - подумала миледи.
***
Узкая, но дорогая карета, утомительная тряска лицом к лицу с неизвестным, холодным, неприятным на вид человеком… Он так старается быть любезным и приятным. Я вижу, у него это получается с трудом. У него голубые глаза… Как и у меня. И тонкие губы. А сейчас ещё нетерпимый, раздражительный тон в голосе. Мне он заметен, хотя он тщательно скрывает свои эмоции. Мы не сможем долгое время находиться вместе. Да, сейчас я улыбаюсь, он тоже; но расстояние между нами – исчезни в нём формальность - не убавится, мы просто уничтожим друг друга!
***
Гай Гисборн уже добрую четверть часа измерял широкими шагами притвор по-праздничному украшенной церкви в Локсли. Тонкие морщинки прорезались в уголках его губ, глаза сосредоточенно изучали мраморные плиты пола.
Шум подъезжавшей кареты заставил Гисборна быстро поднять голову. Нет, из кареты вышла совсем не она, а сэр Эдвард Найтон. Гай, сделав лёгкий поклон головой, быстрыми шагами сократил расстояние, отделяющее его от кареты шерифа Ноттингема. Бледность, озабоченное и вместе с тем слегка тревожное выражение лица последнего ещё раз наводили на мысль, что предчувствие не обмануло. В очередной раз… Разговор был коротким, сэр Эдвард не успел договорить, когда конь Гисборна уже взбивал пыль копытами вдалеке…
Нет. Такого не может быть. Она ведь не могла… Раньше. Но сейчас. С этим, этим… Неужели из-за него? Как я раньше мог не заметить… С другой стороны, как я мог заметить, видя его всего несколько раз?.. Но она! Она… Это невозможно. Почему?! Чёрт. Я не могу, не могу думать…
***
Смеркалось. На сером в грязных разводах небе едва различался резкий изгиб молодого месяца; серый свет впереди забрезжил, становясь тёмно-синим; облака предвещали беззвёздную ночь.
- Мастер! Трактир, - глухим эхом раздавшееся в карете замечание кучера не отвлекло Изабеллу от созерцания однообразного пейзажа за окном.
- Останавливай, - голос Роджера был хриплым после длительного молчания. С самого утра разговор не клеился, так что Торнтоны скоро прекратили всякие попытки создать атмосферу непринуждённости.
Нарочито громкий кашель у самого уха заставил Изабеллу вздрогнуть и резко обернуться.
- Д… Дорогая, вы собираетесь… Ты собираешься выходить?
- Да, конечно… Я задумалась, - она вымученно улыбнулась, протягивая ему руку. Ответная улыбка, протягивая ему руку. Ответная улыбка Торнтона больше походила на насмешливую ухмылку, когда он помог «невесте» выбраться из кареты, неприятно сжав её руку.
Неприятным было не только то, что пальцы Изабеллы затекали и синели, нет, все его манеры, все слова и движения настораживали, раздражали и зачаровывали её. Одновременно. И почему?
Дверь скрипела и пружинила, не желая пропускать незваных гостей. В просторной тёплой комнате – залом её никак нельзя было назвать – стояли несколько грубо, но бесспорно крепко сколоченных дубовых столов с такими же лавками. Полумрак, тени на стенах, свет дешёвых сальных свечей – всё это показалось леди Торнтон неожиданно уютным и гостеприимным. Несколько ещё не пьяных завсегдатаев, с зашуганным удивлением таращившихся их плохо освещённого угла на вновь прибывших, в общем-то не портили картину.
Изабелла вдруг услышала несколько нецензурных слов, сказанных тихо, сквозь зубы совсем рядом. Она усмехнулась, незаметно взглянув на Торнтона из-под ресниц. Потом одёрнула себя, слегка покраснев.
- Тебе, разумеется, не нравится этот сарай. Я приказ… Хм, говорил о трактире. Впрочем, мы уже уезжаем, - он резко, как всегда резко направился к выходу.
- Но Роджер! Здесь совсем не так плохо. И я вовсе не хочу опять трястись в неизвестном направлении по холоду, - возразила Изабелла.
- Извини? – Торнтон обернулся, нет, скорее, оборачивался, медля, собираясь с мыслями. Бровь леди Торнтон неконтролируемо поползла вверх. Она определённо не понимала этого человека, не хотела понимать. Он ей не нравился. Честно говоря, она и не хотела, чтобы он ей когда-нибудь понравился. Но, возможно, нельзя судить о человеке, будучи знакомой с ним меньше суток?..
В чём дело? Почему я теряю контроль на собой? Да, она всегда была капризной и неуправляемой девчонкой. Я думал, что с памятью смогу изменить её характер, восприятие мира… Идиот. Но всё под контролем.
Роджер наконец обернулся и с деланно ласковой улыбкой посмотрел на девушку.
- Как скажешь. Останемся здесь.
Дьявол! Будь я проклят, если ещё раз так сделаю после свадьбы!
Изабелла в ответ лишь пожала плечами и, сев на ближайшую скамейку, приняла скучающий вид. Несколько минут Торнтон неподвижно стоял, созерцая эту странную картину.
Эта чертовка решила манипулировать мной? Она явно недооценивает ситуацию… Ничего, она и за это заплатит.
- Хозяин! – в притихшем трактирчике резкий голос Торнтона разнесся, как в горной пещере.
Хозяин, совсем недавно получивший в наследство земельный кусок на перекрёстке Ноттингемской дороги и торгового пути из Лондона после смерти одного из многочисленных родственников, был ещё неопытен, несмотря на присущую трактиру популярность среди жителей окрестных деревень. Общение с посетителями представлялось Смиту неимоверно тяжёлой обязанностью, которую он не преминул благоразумно отдать миссис Смит. На этот раз за неимением другого выхода он неожиданно выбрал правильную тактику при виде нежданных посетителей, решив, что лучше переборщить с подхалимством, чем не оказать должного внимания.
Таким образом, ближе к полуночи Изабелла проснулась в самой лучшей комнате дома от громких криков с первого этажа. Наспех застегнув платье, леди Торнтон поспешила спуститься вниз.
Кричал только человек лет тридцати с капризным видом обиженного ребёнка; что именно Изабелла так и не смогла разобрать. Остальные посетители трактира – к ночи их стало намного больше – просто орудовали кулаками и всеми удобными средствами для того, чтобы поставить противнику, вернее – противникам, очередной фингал.
Пока Изабелла в некоторой прострации со стороны наблюдала творившееся безобразие, «капризный» молодой человек стремительно подбежал к ней и что-то пролепетал.
- Простите, вы что-то сказали? – крикнула ему в ответ Изабелла, не отвлекаясь от разворачивавшейся перед ней битвы. Пожалуй, тут было интереснее, чем на любом турнире…
Собеседник что-то пролепетал, уворачиваясь от медного подноса.
- Что? Говорите громче, я вас не слышу!
Тогда он набрал в грудь побольше воздуха, и по всему нижнему этажу разнеслось «Помогите!». В прочем, на это никто не обратил внимания.
Поднимаясь и с трудом таща за собой неизвестного типа неизвестно куда, леди Торнтон столкнулась на лестнице с будущим мужем. Роджер непонимающе поморгал, потом вспомнил о том, что стоит с открытым ртом. Изабелла с улыбкой наблюдала за такими несвойственными ему действиями, пока не пришло время удивляться ей. Со словами «Ваше Высочество» Торнтон отвесил глубокий поклон цепляющемуся за её руку человеку.