Название: Полночь в Ноттингеме (раб. название)
Автор: Madeleine Vincent,
tsuzukiLoving___sweetsПерсонажи: Гай Гисборн, Изабелла и Роджер Торнтон, Мэриан, принц Джон, шериф Вэйзи, Робин Гуд
Размер: пока думаем, что будет миди
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма, приключения, романтика; ангст, юмор — возможно
Дискламер: Все права — у BBC
Примечание: АУ; Изабелла и Гай не находятся в родственных отношениях; Изабелла и Роджер - двоюродные брат с сестрой, отец Изабеллы - старший сын (соответственно, после смерти отца и дяди наследство перешло к ней)
- Где был ты, мой Рональд? - В лесах, моя мать.
- Что долго скитался, единственный мой?
- Гонял я оленя. Стели мне кровать.
Устал я сегодня, мне нужен покой.
- Ты голоден, Рональд? - О нет, моя мать.
- Где нынче обедал, единственный мой?
- В гостях у невесты. Стели мне кровать.
Устал я сегодня, мне нужен покой.
- Ты бледен, мой Рональд! - О мать, моя мать!..
- Тебя отравили, единственный мой!
- О да, я отравлен! Стели мне кровать.
Мне тяжко, мне душно, мне нужен покой.
***
Никто не знал ничего о ней.
Абсолютно ничего.
Ни о том, откуда она родом; ни сколько ей лет; ни кто ее родители; ни откуда и когда она вообще взялась в деревне. Просто однажды она появилась; ее заметили возвращающейся от ручья на холм со стираной одеждой и расступились, позволяя пройти к ветхой хижине на самом углу деревни. Хижина давным-давно уже принадлежала ей. Точно только ее и ждала все эти годы, точно ради нее и строилась.
Там никто не жил с тех самых пор, как в одну ночь умерла семья валлийца Мабона. Точнее, это он говорил, что он — валлиец. Благородный и мужественный. Спустя всего пару недель после смерти его жены и сыновей вся деревня наблюдала, как «благородный валлиец» спился в ближайшей таверне.
После того хижину невзлюбили с первого взгляда, как и ее будущую хозяйку. И никто даже не удивился, когда старуха, одной рукой все еще придерживая тряпки, а другой — поднимая и без того грязный подол, с высокомерным видом прошествовала к хижине и скрылась внутри.
читать дальше
Она была слишком загадочна и непонятна для них.
Ни с кем не общалась, а по утрам непременно пропадала в лесу.
Она могла пропадать там целыми днями, возвращаясь посреди ночи с охапкой разнообразных растений, трав, а утром... а утром отправлялась обратно.
Некоторые говорили, что она ведьма.
Но говорили тихо, исключительно друг другу на ухо, чтобы — не дай Бог! - сама ведьма их не услышала.
Днем же она проводила время, сидя на ветхом крыльце хижины, перебирая вчерашние травы, неопрятно закатав рукава и постукивая кончиком старых ботинок по земле.
Порой у нее появлялись гости — незваные, незнакомые никому из деревни. Они приходили ближе к вечеру, а уходили под покровом ночи. В темных плащах с накидками — достаточно плотных, чтобы уберечь от пронизывающего ветра, и вместе с тем достаточно тонких, чтобы под ними был виден рельеф руки, покоящейся на эфесе меча.
Когда появился он, никто тоже не удивился.
Все к этому слишком привыкли.
И завидев молодого темноволосого человека, приближающегося к хижине, только покачали головой с мыслью «Еще один!».
Этот один был последним.
-Я ждала тебя.
Старуха встречала этими словами каждого входящего. Бог ее знает, действительно ли она чувствовала приближение гостей или просто тем самым лишний раз укореняла в сознании человека свое превосходство над ним. Как ведьмы. Как знахарки.
Пол противно заскрипел под его тяжелыми сапогами, с которых между тем стекала грязь — за окном шел дождь. Его дворянское происхождение было ясно заметно уже по тому, как он брезгливо поморщился при скрипе.
К сожалению, приятных черт лица это не красило.
Остановившись посреди хижины, не доходя этак с десяток шагов до старухи, он с шумом втянул влажный холодный воздух, плотнее укутался в плащ и немигающим пристальным взглядом посмотрел на старуху, точно ожидая, что она заговорит первая.
-Что же... Вам нужно в этот раз?
-То же, что и в прошлый. - Он произнес это тихо и не без внутреннего отвращения к окружающей его простоте, убогости, нищете — даже к этой самой ничтожной старухе — выплюнул сквозь зубы.
И сделал еще шаг вперед...
...Дождь уже прекращался, когда случайно выглянувшая из окна дома маленькая девочка увидела его силуэт.
Мелькнула темным пятном открывшаяся и тут же закрывшаяся дверь, зачавкало месиво земли под сапогами, опять все стихло.
Девочка зевнула, широко раскрывая беззубый еще рот, и снова заснула рядом с сестрами.
Наутро никто и не заметил исчезновения старухи.
А в хижину зайти, даже просто постучать — не осмелились.
Она просто исчезла — как дым — как привидение — точно так же незаметно, не оставшись ни у кого в памяти, как и появилась.
***
Глинтвейн в фамильном кубке странно и зловеще шипел, пока леди в тёмном платье с вышивкой по кайме выводила на пергаменте вензеля букв. Сегодня её узкая рука с длинными точёными пальцами вырисовывала до боли знакомые символы особенно неторопливо и сосредоточенно, как будто в записи было нечто сокровенное, доступное лишь ей одной. Рассеянно блуждающий взгляд Изабеллы Торнтон упал на играющую красками из приоткрытого сундука ткань подвенечного платья, непривычно выделяющуюся на фоне серо-бордовых стен, пожалуй, слишком просторной комнаты. На губах расцвела лёгкая задумчивая улыбка, но в следующее мгновение особенно сильный раскат грома за окном заставил леди Торнтон вздрогнуть, хотя вскоре прежние немного сонные в силу времени размышления взяли верх. И машинально положив остро заточенное перо, она случайно поставила кляксу на испещрённом аккуратным почерком листе пергамента. Изабелла любила такие вечера, когда можно было завернуться в тёплый плащ и, подогнув под себя ноги, сидеть перед уютно потрескивающим камином, а за окном дождь, дождь, дождь... Можно ни о чём не думать, просто сидеть и всё...
Звон колокола во дворе, извещающий о наступлении полуночи, прервал это приятное оцепенение. Меньше чем через минуту все записи были поспешно затолканы под камень пола в плохо освещённом дальнем углу комнаты.
***
У глинтвейна был странный привкус... "Кажется, сегодня его как-то по-другому приготовили. Надо будет узнать..." - промелькнуло в голове. А после ещё нескольких глотков обожгли горло, и Изабелла так сильно закашлялась, что из глаз прямо в кубок потекли слёзы, капая в жидкость со странным шипеньем... А потом... Потом она каким-то образом добралась до кровати; потом была темнота... Темнота... Странные сны... Снова темнота - без снов, страшная. И казалось, что в комнате постоянно был кто-то, кто-то злой и коварный, хитрый и жуткий. Жуткий, как эта ночь.