Констанция

[~Damon Gisborne~]

Автор:~Damon Gisborne~
Название:Констанция
Саммари:Вобщем то дома у меня куча шервудской травы,курить которую весьма весело,а уж если на пару с моим любимым музом,вы все его хорошо знаете,рыцарь такой.чёрный.Так вот,предупреждаю,когда мы творили сие безобразие,то оба были не в себе,но мы оба личности творческие и психическо-нестабильные,нам можно xD
вобщем если кто то не понял,сюжет клипа в том,что:
Констанция-Мэрион умирает,Д'артаньян-Гай мучается,тоскует и страдает, в конце концов он умирает от рук Вейзи и на небесах встретив любимую,женится на ней.
Знаю.Редкостная бредятина.НО мне нравится
в главных ролях:
Гай Гисборн
Мэрион Почти -Гисборн
В эпизодах снимались:
Изабелла Гисборн-Торнтон
Робин Гуд-Локсли и Ко
Вейзи Ноттенгемский
P.S.тапки в студию

@настроение: мушкетерское

@темы: "Гай Гисборн","Мэрион","Гуд и Ко","Вейзи"

---

GizTheGunslinger, приветствуем в сообществе!!!

[Guy of Gisborne]

Располагайтесь, как удобно и как привычно!!!

 

 

 

@темы: ПЧ

---

I am your drug

[~Damon Gisborne~]

Название:I am your drug
Автор:~Damon Gisborne~
Саммари:все мы знаем о наркотических свойствах Гисборна,да?!Ну и вот...

@настроение: маньячно-фанатичное

@темы: "Гай Гисборн","Вейзи","Алан","Мэрион"

---

Шипперская вариация событий

[~Damon Gisborne~]

Автор:~Damon Gisborne~
Отказ от прав: мне чужого не надо
Жанр:романтика с элементами АУ
Рейтинг:R
Пейринг: Гисборн/Мэриан
Саммари:После сорванной свадьбы Мэрион понемает,что любит Гая и хочет получить его прощение.
P.S.Гай и Мэрион не канонные(по крайней мере Мэрион точно хД) знаю,что такое произойти не могло и Мэрион бы никогда так не сделала,но мечтать мне никто не запрещал.
P.S.острыми предметами просим не кидаться..Только тапки и помидоры

Персонажи:Гай Гисборн,Мэрион
Вообрази французский сон,
В котором только ты и я!
Услышь мой нежный, тихий стон,
Представь мой ласковый меня!
Рука скользит по волосам,
Спускаясь медленно к груди,
Мы улетаем к небесам
И закипает страсть в крови.
Целуй меня как никогда,
Никто не мог так целовать!
Люби меня хоть до утра,
Дай своё тело ощущать!

-Мэрион...-его рука коснулась ее талии и это прикосновение заставило ее содрогнуться.
-Не сейчас...-тихо произнесла она убирая его руку.
-Почему?-голос Гисборна звучал слегка встревоженно.
-Гай......у меня странное чувство.....
-Это чувство называют "желание"-его рука скользнула по ее животу и ниже.
-Не надо.........и в конце концов,-возмущенно выпалила она,-возможно я жду ребенка....
-Ребенка?!
-Да,ребенка,мне это кажется уже неделю,-она понизила голос,-просто я не решалась тебе сказать

***
Двумя месяцами ранее.

-Мэрион?!В такой час?!Что-то случилось?!
-Между нами вражда и я хотела бы прекратить ее,-она смущенно опустила взгляд
"Какое же у него красивое тело......а эти пронзительно голубые глаза.......черные словно смоль волосы поблескивающие от падающего на них света свечей.......и как я раньше этого не замечала?"-подумала Мэрион.Тем временем Гисборн подошел к ней поближе,он оказался на столько близко,что она чувствовала его дыхание.Гай говорил,что-то пафасное о своих амбициях,о том,что она ему больше не интересна.Она отвечала ему на автомате сама не понимая,что.Вдруг выслушай очередную ее реплику,Гай нежно провел своей рукой по ее щеке,внутри Мэрион что-то екнуло и перевернулось:"Какие у него теплые и нежные руки,как он смотрит на нее,так гордо,надменно,но в тоже время,так проницательно и с какой-то былой нежностью,с которой смотрел ранее...."
-Гай.....,-она протянула свою руку вперед едва не коснувшись его пресса.
-Что?-он схватил ее руку и сжал в своей,смотря на нее так будто ожидая чего-то абсолютно невероятного.
-Гай...,-она опустила глаза,-Гай,я люблю Вас.....
-Что?!,-он на секунду задумался,а затем громко рассмеялся,-Вы думаете я поверю?Поверю после всего,что Вы сделали?После того,что Вы опозорили меня у алтаря?Вы сильно во мне ошибаетесь,-он горько усмехнулся,хотя где-то на задворках его подсознания мелькнула мысль:"А может стоить поверить?Может это правда?",-но Гисборн быстро прогнал ее прочь.
-Это правда,-она попыталась подойти ближе.
-Нет.....Вы лгунья,Вы маленькая лгунья и я больше не поверю Вам,-он отпустил ее ладонь и попытался отвернуться.
-Гай....
-Я не поверю ни единому Вашему слову и Вы сами знаете по каким причинам......у меня были к Вам чувства и я не скрывал их,но теперь их нет....ничего больше нет,-он горько усмехнулся.
"Никогда бы не подумал,что когда-нибудь скажу это ей"-сердце сильнее застучало от этой мысли,но Гисборн списал все это на волнение и усталость за весь день.
-Зачем Вы лжете....?Лжете мне,-она сделала паузу и продолжила,-и себе....?Вы ведь все еще чувствуете ко мне хотя бы что-то?Но теперь и я имею к Вам чувства...зачем же все это,сэр Гай?
"Нет,я совершенно точно не люблю ее,больше не люблю.....но,почему же я снова чувствую это?Нет,мне просто показалось..."-подумал Гай и развернувшись к ней ухмыльнулся,а затем сказал:"Докажите".Мэрион на несколько секунд растерялась,но тут же взяла себя в руки и подойдя к нему спросила:"Какие именно доказательства Вам нужны?"-после этих слов она неожиданно для Гисборна и самой себя резко прижалась к нему всем телом.Уже через секунду другую ее руки обвивали его шею,их губы соприкоснулись и тут же Гай забыл обо всем,что говорил ранее,о том,что не любит ее,что ему нужны деньги и власть,он не думал не о чем,в нем вновь пробудились прежние чувства к ней,прежнее желание быть только с ней,любить только ее.Его руки нежно гладили ее мягкие каштановые волосы,спускаясь все ниже и ниже по спине."Мэрион.....моя Мэрион...."-его губы опустились к ее шее."Гай.."-она не сопротивлялась,ей нравились его нежные ласки."Какие у него сильные и в тоже время нежные руки....этот голос...этот шепот....запах его тела....его губ..."-мысли Мэрион спутались,ее больше ничего не интересовало,она не заметила как они оба оказались без одежды,как оказались в его спальне,все это было как в тумане.Зато она отчетливо помнила каждое его касание,каждый его поцелуй.Ночь.....его горячее тело...его нежные объятья и поцелуи-все это сводило ее с ума.Мэрион до сих пор не понимала,как она раньше не замечала всего этого?Зачем сбежала из-под венца и сорвала свадьбу,ведь он уже давно мог принадлежать ей.Его жаркий шепот и все мысли вылетели из ее головы,всего три слова:"Я люблю тебя.....очень люблю....."
На дворе уже давно было утро.Мэрион сидела на кровати укрывшись одеялом и смотрела в окно,находящиеся как раз напротив ее,рядом все еще спал Гай.Она ни капли ни жалела о случившимся,даже наоборот,была рада этому."Они были рядом,они были вместе...".
Вопреки всем ожиданиям Гисборн не делал ей предложение,наверное,как думала Мэрион,боялся,что она в самый последний момент снова бросит его.Он говорил,что нужно проверить чувства,что со свадьбой нужно повременить.Они встречались в Локсли "проверяя чувства",а Гисборн все медлил.Проверка затянулась на два месяца........

***

-У тебя будет ребенок?-Гай все еще находился в неком трансе
-Я почти уверена в этом.....
-А это нельзя как-нибудь..эмм...проверить?
-Ты с ума сошел?-она вдруг повысила голос,-а если мои предположения верны..ты представляешь как это будет выглядеть?
-Дааа,-Гай сглотнул ком засевший в его горле.
-Мой ребенок не может быть бастардом,-заявила она укутавшись в одеяло и сев на край кровати.
-А с чего ты взяла,что он должен быть им?-он подсел сзади обнимая ее обнаженные плечи и целуя их
-Ты ведь не женишься на мне.....-устало проговорила она прижимаясь к нему
-Он не будет бастардом.Милая,я женюсь на тебе.......

@настроение: махро-романтическое

@темы: "Гай Гисборн"

---

[Guy of Gisborne]

 ~Damon Gisborne~, Добро пожаловать!
Рады новым лицам.. Располагайтесь.

@темы: ПЧ

---

Добро пожаловать!!!

[Guy of Gisborne]

О-ля-ля, приветствуем в сообществе!!!

@темы: ПЧ

---

Немного фотоШтопки :)

[I am Mister X]

Перепощу и сюда:




(картинка большая)



Средняя:



Маленькая:

@темы: Портреты

---

Особо опасные преступления в 12 веке...

[Светинка]

Оказывается, убийство или причинение вреда здоровью в 12 в. было скорее экономическим вопросом, чем моральным ( по Хартии Сент-Омэра, 1168 г. ):
"В силу хартии, - говорит Гвиберт Ножанский, - оброчные присуждаются за нарушение законов лишь к определенному законом штрафу... Кто совершит убийство в городе, тот нигде не найдет убежища. Если он спасется от наказания бегством, то дома будут срыты и имущество конфисковано и он не сможет вернуться, пока не примирится с родственниками своей жертвы и не уплатит 200 су. 100 – сеньору и 100 коммуне на укрепления. Кто ранит кого-нибудь оружием в городе и будет уличен свидетелями, тот уплатит 10 ливров: треть - пострадавшему, треть - сеньору и треть - коммуне на укрепления...".
(Э. Лависс, А. Рамбо. Эпоха крестовых походов. М.-СПб., 2005 г. )

*И это речь идет о оброчных людях. Насколько же еще проще смотрели на эти действия аристократы...
Человек, совершивший данное деяние и честно уплативший штраф, даже морально не осуждался окружающими и продолжал существовать так, как будто бы ничего не случилось. А если подобные деяния совершались людьми, которые были облечены властью, и производились ради торжества закона, то смело можно утверждать, что с точки зрения психологии тогдашних людей они носили ярко выраженный положительный характер.
** Один из самых спорных вопросов в фильме "Робин Гуд", когда Гай Гисборн сжигает дом Мэриан. Можно, конечно, сказать, что он руководствовался и чувством мести тоже... Но он ни на йоту ! не нарушил закон - т.е. подобную хартию того времени, существовавшую в Англии, может быть даже поступил еще мягче, чем того требовали обстоятельства. Ибо, как ни крути, а Мэриан и ее отец были пособниками бандитов.
И еще одно: штраф - это максимум того, что грозило Робину Гуду за любое нарушение закона. Его могли убить, но если бы его не убили, он отделался бы штрафом. Смертью карались только преступления против власти. Поэтому там все так легко и игриво. Но если Робину Гуду измену при всем желании было не пришить, а это позволяло и ругаться с ним и сотрудничать. То вот Гаю могли инкриминировать измену без особых усилий. Но - измену, а не нарушение тогдашних установлений.

@темы: история, преступления, хартия вольностей

---

Приветствуем в сообществе!!!

[Guy of Gisborne]

Добро пожаловать, I am Mister X !!!

 

 

 

@темы: ПЧ

---

Конкурс

[Guy of Gisborne]

Администрация сообщества объявляет первый творческий конкурс:

"Лучшая автобиография героя".

Условия:

1. Автобиография может быть написана как от лица любого персонажа, сыгранного Ричардом, так и от имени самого Ричарда.

2. Это должен быть художественный текст, а не сухое перечисление фактов.

3. Автобиография может быть снабжена фотоматериалами или видеофрагментами.

4. Варианты отправляйте в U-mail.

5. Сроки проведения: предварительно до 31декабря 2010 года

запись создана: 07.07.2010 в 11:56

@темы: конкурс

---

Приветствуем в сообществе!

[Guy of Gisborne]

Олененок-каваллерист, добро пожаловать!!!

 

@темы: ПЧ

---

Клип "О жизни, смерти и любви".

[Санни Скай]

В жизни подвигу мало места,
Но много мест для дурных идей...
Он придумал себе принцессу
И отнес свое сердце ей.
©

Video: "Robin Hood" ВВС.
Music: "Машина Времени" - "Мы расходимся по домам".

Примечания:
Я вполне осознаю, что одна строчка из песни имеет к герою весьма спорное отношение.
Я так же приношу извинения леди Мэриан за однозначно истолкованные чувства.

Отказ: Не претендую ни на музыку, ни на героев. Не ищу никакой материальной выгоды.

@темы: Робин Гуд, Мэриан, Гисборн, Клипы

---

[Светинка]

По мотивам песни гномов ( перевод И. Комаровой ) из "Хоббита" в переводе Н. Рахмановой

Оставив поклонниц весенней порой
В Зеландию скоро уедет герой,
За быстрые волны уйдет до восхода,
Чтоб всех поразить небывалой игрой.

Волшебники-гномы! В минувшие дни
В кино неэффектно смотрелись они,
Посмотрим, что будет у Джексона ныне...
Ведь гномы там, братцы, красавцы одни.

Пусть ростом повыше наш Ричард, и все ж
На гнома он, думаю, будет похож...
Хоть будет то ново для глаза людского,
Но все же во всех он обличьях хорош.

Он звонкую арфу себе заведет,
И гномиху мудрую в жены найдет...
Пусть "Хоббит" расскажет о странствиях гнома
И к славе всемирной его приведет!

@темы: стихи, Торин, Армитэйдж

---

Клип "Спасти рядовую Мэриан".

[Санни Скай]

Hынче под откос идут поезда,
Самолеты летят все больше вниз.
А Земля летит пpосто в никуда,
Так что даже на Землю не садись.
©

Всё начиналось с другого и по-другому %)
Но вышло, как всегда. %)

Аннотация:
Шериф Ноттингема собирался поведать о своей тяжёлой участи.
А сэр Гай Гисборн решил, что спасти Мэриан куда важнее.
А ради этого можно даже потребовать помощи у Робина Гуда.

Video: "Robin Hood" ВВС.
Music: ОСП-Студия - "На границе".

Отказ: Не претендую ни на музыку, ни на героев. Не ищу никакой материальной выгоды.

@темы: Алан, Робин Гуд, Мэриан, Гисборн, Шериф, Клипы

---

Лукасу Норту посвящается...

[Светинка]

Я хотела тепла и огня,
И всю жизнь в них искала ответ...
А вот стал дорогим для меня
Удивительный северный свет!

Вроде должен холодным он быть,
Но не холод принес он с собой...
Он напомнил, как надо любить,
Как бороться и спорить с судьбой.

И в глазах озорные огни,
Как сияние солнца и льда,
Как весенние краски, они
Не напомнят зимы никогда.

Постоянно на грани, точь в точь,
По-другому не скажешь о нем...
Словно теплая белая ночь
С наступившим встречается днем.

Буду верить тебе все равно,
Хоть надежды почти уже нет...
Правда ведь, это только кино,
Удивительный северный свет?

@темы: стихи, Лукас Норт

---

О Торине и Крюгере

[Lazaro]

Как вы уже знаете, в "Капитане Америка" Ричард будет играть Хайнца Крюгера, а не Юнион Джека, как предполагалось раньше (в связи с появлением в сети некоторых слухов). У этой новости есть и плюс, и минус. Значительный плюс в том, что Юнион Джек практически как V из 'V значит Вендетта' - никогда не появляется без маски. А прятать Ричарда под маску на весь фильм - это преступление! Крюгер же вообще по сути не является супергероем, а это значит, что он появляется в человеческой одежде, а не в обтягивающем костюме странной расцветки.
Но у Хайнца Крюгера, как у персонажа, есть значительный минус - он не просто нацистский агент, он своего рода ассасин, а это значит, что персонаж, которого сыграет наш любимый Ричард, погибнет, возможно, аккурат посередине фильма
Это Юнион Джек:

А это Хайнц Крюгер.

Фраза 'died as hero', мягко говоря, не очень вдохновляет =\

Теперь про Торина. Ричарда в роли гнома, пусть и очень крутого, я пока не очень представляю. Но некоторые картинки и рисунки, найденные в сети, как ни странно, помогают представить, как мог бы выглядеть Ричард-Торин.
Например, здесь.

Персонаж явно старше, но некоторые внешние сходства все-таки имеются!

@музыка: Пилигрим - Рев моторов

@темы: Хоббит, Торин, Хайнц Крюгер, Капитан Америка

---

Лукас Норт. Частная практика. Ч. 2 ( окончание )

[Светинка]

Иди до конца

Лукас и Фрэнк переглянулись.
- Знаешь, Фрэнки, по-моему этот кто-то переоценивает наши умственные способности. – Лукас оперся руками на стол и задумчиво посмотрел на квитанцию. – Мы все-таки не криптографы…
- Давай попробуем с помощью электронных программ… - предложил Фрэнк. – У Тарика их целая куча.
Норт покачал головой.
- Так мы вообще думать разучимся. И потом это должно быть что-то очень простое… Вряд ли после очистки крыши от лиан нам подсунут шифр, используемый в Пентагоне. Что-то на любительском уровне, как говорят в России «для чайников»…
- Для кого?.. – вытаращил глаза Фрэнк.
- Ну, для начинающих, для дилетантов…
- А почему «чайник»?
Лукас попытался сообразить, что общего между профаном и чайником, но быстро понял, что так он далеко уйдет от темы, и махнул рукой:
- Потом, Фрэнки… в любом случае, я думаю, что наш кто-то именно дилетант, но дилетант с фантазией. Именно они, там где все просто, наворотят столько, что потом ни одна контрразведка не разберется…
- А мне кажется, он просто ненормальный…
- А мне кажется, что он боится чего-то… - парировал Лукас. – И боится панически. Он по каким-то причинам не может ни позвонить сам, ни сказать ничего открытым текстом, ни пригласить в гости и попросить помощи открыто. Убедил я тебя?..
Фрэнк, после недолгого размышления, кивнул.
- И все вот это подвигло его на такие оригинальные действия… - подытожил Норт. – Ладно, давай разгадывать код. Твоя очередь.
Лукас поднялся и пересел на подоконник, наблюдая за Фрэнком.
- Значит, говоришь, должно быть просто… Ну, ассоциации отпадают сразу… они у каждого свои, вряд ли этот кто-то может надеяться на то, что они у нас с ним совпадут.
Лукас кивнул. Ободренный Фрэнк улыбнулся и продолжил:
- Значения самих слов слишком общие и надо очень хорошо знать тему, чтобы они что-то нам сказали… а мы даже не знаем имени человека, который нам заплатил за работу. Нам принесли эту бумагу в качестве отправной точки, то есть как раз учитывая, что мы ничего не знаем… значит значения самих слов тоже отпадают.
- Молодец, Фрэнки, дальше…- Норт с удовольствием смотрел на своего ученика.
Фрэнк чуточку покраснел.
- Значит надо подбирать буквы… - уверенно сказал он. – Они должны сложиться в какое-то послание. Но их тут слишком много и мы будем строить комбинации до Страшного суда. Все равно нужна программа.
- Нет у нас компьютера, - решительно сказал Лукас. Фрэнк перевел недоуменный взгляд с Норта на стол, на котором стояла новенькая техника.
- Нету, каменный век на дворе… Думай сам… Должно быть что-то очень простое, сам говоришь. Зря я тебя к Тарику отправил, совсем думать разучился. Дошел до определенной точки и все, стоп. А дальше?
- Тарику ты такого никогда не говорил… - обиделся Фрэнк.
- А Тарику не надо то, что надо тебе… Тарик – компьютерщик от бога, на «ты» с высокой техникой… у него все достижения в этой области… Думай, говорю… Считаешь, надо подбирать буквы, подбирай…
Фрэнк взял листок в руку и, плюхнувшись на диван, надолго уставился в него. Лукас сходил за почтой, вынес мусор, вернулся к Кэрроллу и увидел, как тот смотрит на него сияющими глазами.
- Получается что-то разумное, только если взять от первого слова первую букву, от второго – вторую… и так до конца.
Лукас взглянул на список.
- Ну, допустим… Речи Р. – Он пожал плечами. – И какие речи какого Р. имеются в виду?.. Норт секунду помедлил, а потом, скрывая рвущийся наружу азарт от неожиданной догадки, менторским тоном продолжил:
- Фрэнки, ты все сделал правильно… но говорю тебе в очередной раз, никогда не останавливайся на полпути, иди до конца…Оставь в покое список и напиши рядом то, что у тебя получилось.
Фрэнк выполнил его указание. И вдруг его взгляд просветлел:
- Надо то, что получилось, прочитать наоборот, получится Ричер…
Лукас удовлетворенно кивнул:
- Томас Ричер, миллионер, проживающий на территории нашего муниципалитета. Вот теперь включай компьютер.
- Так, Ричер, точнее, сэр Ричер, издатель и редактор, владелец большого поместья под Бирмингемом…здесь у него дом, в котором он проживает с женой и дочерью, в двух шагах от издательства. Издает книги о театре, меценат…Слывет эксцентричным и никто никогда не знает, что у него на уме.
- Может, он решил расширить поле своей деятельности, и помогать не только театральным деятелям, но и родной контрразведке? – пробормотал Фрэнк. – Ну не так, чтобы совсем благотворительность, кое что он все же просит сделать… например почистить крышу… Думаю, у него в муниципалитете много друзей…
Лукас насмешливо покосился на друга. Такая мысль пришла и ему в голову.
- То есть ты хочешь сказать, что эти деньги – как грант?.. Погоди-ка… - он схватил со стола зазвонивший телефон:
- Да, Тарик?... То есть ты не знаешь, кто это?.. Комп включен… Фрэнки сейчас поймает, передаю трубку…
Фрэнк сноровисто подхватил отправленный файл и вернул телефон Лукасу.
- Он не смог определить, кто к нам приходил… Конечно, ведь он не знал того, что теперь знаем мы. Но он нам насоздавал эту физиономию в разных видах, можно попытаться поискать среди людей, близких к Ричеру.
- Вот и займись. А я пойду все-таки наведу порядок в саду.
Через двадцать минут к нему выскочил радостный Фрэнк.
- Нашел… Это его шофер, Дэвид Бэкер, очень похож. Кстати, бывший сотрудник Скотленд-ярда, ушел после какого-то скандала, в котором был замешан.
- Он был не виноват, - Лукас вспомнил его сразу, как только Фрэнк назвал фамилию. Норт сам, еще до московского ареста, в «другой жизни», разбирался с этой историей. Крупные магнаты и политические деятели Англии были замешаны в пособничестве террористической группировке. А вину попытались свалить на своих подчиненных. Им это не удалось, но Бэкер все равно уволился, заявив, что не будет работать с начальством, которое поверило в его вину. Вот, значит, куда он ушел. И ведь ни одним движением не выдал, что знает его. Может и правда, не узнал?
- Вот интересно, - протянул он, не ожидая ответа. – Он всегда теперь так выглядит или это камуфляж?..
- Ну, значит, точно – Ричер… И что – Ричер?.. – вопросительно посмотрел Фрэнк на своего старшего друга. – Может взять и позвонить ему?
- Нет, Фрэнки, это все сделано для того, чтобы между нами и ими нельзя было провести никаких параллелей…
- И что, никого нельзя пойти и опросить? – разочарованно протянул Кэрролл.
- Мы ж не знаем в чем там дело… А если наломаем дров? Думаю, нам и дальше предстоит догадываться самим…
- Тогда наверно надо познакомиться с сайтом его издательства. О его личной жизни мы не знаем ничего, и не узнаем пока…
За окном стемнело, но Лукас упрямо перетаскивал остатки растений на задний двор. Он сознательно оставлял Фрэнка одного, чтобы мальчишка привыкал к своей работе. И учился не ориентироваться на чужие мнения и не ждать подсказки от более опытных людей. Лукас уже понял, что в группе Тарика ему делать нечего, парню трудно было сидеть с утра до вечера за компьютером, его влекли приключения, погони, разоблачения двойных агентов. Но прежде, чем подпускать его к этой работе, Фрэнка нужно было основательно выдрессировать, чтобы его первое дело не стало для него последним. И Норт решил удерживать мальчика при себе, пусть набирается опыта.
- Ну, нашел что-нибудь?
- Нашел, - отозвался Фрэнк, потирая уставшие глаза. – Только не понял, что именно. Что-то странное…Последний принятый заказ на издание книги Бомарше «Севильский цирюльник», договора подписаны позавчера. Только это произведение, в мягкой обложке, на плохой бумаге. Какой смысл? Причем заказ очень дешевый, а приглашен совершенно неизвестный переводчик, то есть перевод будут делать заново… Странно, Лукас, чем им классический перевод не угодил? Корректор принят тоже по договору со стороны. Их домашние адреса нигде не указаны. И неизвестно, где они работали до этого. А редактором книги выступает сам Ричер…
Мальчик внимательно посмотрел на задумавшегося Лукаса.
- Чтобы не выкинули то, что напишет переводчик?
- Похоже на то…судя по всему, дело будет заключаться именно в новом тексте. А тираж какой?
- 300 экземпляров…Срок выхода – через месяц…
- Для ограниченного контингента со специфическим текстом?.. Да, скорее всего, дело именно в этом.
- Но как Ричер себе представляет нашу помощь?... Мы должны будем вычислить всех, причастных к этому делу? Сличать тексты?..
- Боже упаси… - открестился Лукас. – К тому же они ничего незаконного с виду не делают… Просто дадут команду переводчику, чтобы тот свернул свою деятельность и все. Думаю, там вообще мало что останется от Бомарше.
- Это какая-то преступная организация?
Лукас кивнул.
- Только у нормальных организаций обычно есть и типография и издательство. Это опасно вот так печатать на стороне. А эта мне кажется, либо только создалась, либо ее собираются создать. Своего ничего нет, а выпендриться хочется. И навредить могут. Лучше всего было бы эту организацию прикрыть в самом начале…
- Что будем делать?..
Лукас задумался. Как он не хотел отпускать парня одного, но иного выхода не видел. Фрэнка здесь никто не знает. А если они просчитали все правильно, то и Ричер зря боялся. Можно было бы найти какой-нибудь выход попроще. Лукас грустно взглянул на свои ладони, на которых появились мозоли от ножа.
- Хочешь поработать под прикрытием? – спросил он и едва не оглох от радостного вопля. – Тогда так… познакомься с дочерью Ричера, леди Грейс Ричер, она учится в финансовом колледже, вы ровесники. Твоя задача попасть в дом, обратить на себя внимание Бэкера и поговорить с папаней. А что говорить, я тебе сейчас объясню.

Работа под прикрытием

Познакомиться с Грейс особого труда для Фрэнка не составило. На следующий день в колледже, где она училась, проходил творческий вечер известного эстрадного артиста, и молодежи на его выступление набилось очень много. Фрэнк протиснулся как можно ближе к девушке, а дальше все было делом простым. Высокий, спортивный и очень приятный светловолосый парень сразу обратил на себя ее внимание. Через пять минут они уже вовсю болтали. Фрэнк и не думал до этого момента, что в нем столько легкого юмора и позитива. Девушка словно помогла раскрыться его качествам. Грейс и сама оказалась очень симпатичной и разумной хохотушкой, с ней было весело. И Фрэнк подумал о том, что он с удовольствием продолжит общаться с Грейс и после того, как поговорит с ее папой. Предложение проводить ее до дома вызвало бурный восторг. Девушка смотрела на своего спутника с гордостью и ни за что на свете не призналась бы, что ей раньше никогда не встречались такие ребята. Обычно ей «везло» на задумчивых» или скорее зацикленных на себе, мрачных или слишком «ученых» парней. Фрэнк отличался от них от всех, как небо и земля. И Грейс дала себе слово, что по доброй воле с ним не расстанется.
- Зайдем к нам, - предложила она. Фрэнк, которого накануне Лукас учил, что и как ему надо будет сделать, кивнул. Они вошли в ворота и пошли через сад к видневшемуся невдалеке трехэтажному особняку. Кэрролл старался вести себя так, как будто всю жизнь только и делал, что жил в таких апартаментах или приходил сюда в гости. Судя по поведению Грейс, ему это удавалось отлично. Она продолжала щебетать, Фрэнк улыбался и кивал, а сам пытался понять, как ему увидеть шофера. Из того, что узнали они с Лукасом, выходило, что он живет в этом же месте, в самом особняке или в гостевом домике и вечером, как правило, бывает дома. Ну и где этот Бэкер?
- Леди Грейс… - шофер появился неожиданно, как будто он их караулил, но если бы не многочисленные рисунки Тарика, на которых тот изобразил возможные изменения внешности Бэкера, Фрэнк скорее всего его бы не узнал. Теперь он был в клетчатой потертой кепке, старом замызганном рабочем комбинезоне, и в перчатках, испачканных в машинном масле. Равнодушно взглянув на Фрэнка шофер продолжил. – Вам сегодня понадобится машина? Я починил ее, она на ходу.
- Нет, Дэвид, спасибо…
- Тогда я пойду, миледи…
Бэкер, на ходу стягивая с рук перчатки, скрылся за служебной дверью особняка.
Фрэнк и Грейс поднялись по лестнице, вошли в ярко освещенный хрустальными люстрами холл. Навстречу им уже спешил сам Ричер, довольно молодой, но уже полный и внешне очень добродушный мужчина, с таким видом, словно собирался обоих ребят заключить в свои обьятия.
- Здравствуйте, Фрэнк, очень приятно, проходите… Вам бы с такой внешностью в кино играть, молодой человек… героев там всяких, агентов 007…
Фрэнк покраснел.
- Папа, перестань… ну чего пристал к человеку на пороге, - одернула его Грейс. Хотя мысленно сама согласилась с ним.
- А чем вы занимаетесь, если не секрет? Проходите в гостиную…
Фрэнк коротко пересказал свою биографию.
- Искусствовед, это здорово… - восхитился Ричер. – Молодой человек, вы мой единомышленник… Мы будем теперь вместе с вами против всех, кто нас не понимает…
«Да он же играет… - понял Фрэнк. – Он же просто сыплет намеками… ему это доставляет удовольствие… болтун этакий…».
- Грейс, девочка моя, позвони пожалуйста маме, она тебя очень хотела слышать… - распорядился Ричер. – А я пока займу нашего гостя.
Мама вторую неделю после ссоры с отцом отдыхала у сестры в Дублине. Почему она должна была звонить ей именно сейчас, когда у нее гость, Грейс не поняла, но послушно отошла в другой угол гостиной и набрала номер, наблюдая за мужчинами. Мама взяла трубку и начала рассказывать ей обо всем, что случилось за этот день в поместье сестры. Грейс закатила глаза. Она изо всех сил поддакивала матери, а сама пыталась вслушиваться в то, о чем говорилось в другом углу гостиной. Там ее отец начал волноваться, замахал руками. Фрэнк его в чем-то пытался убедить. Оба чуть повысили голос и до Грейс стали долетать отдельные фразы.
- Норт хочет моей гибели…
- Вы сами обратились к нему за помощью…
- Я никогда этого не сделаю…
- Тогда я ему сообщу, что он может забыть об этом деле… выкручивайтесь сами.
- Щенок… поговори у меня…
- Вы сами отказались с ним разговаривать…
- Я не знал, кто это, и кто за ними стоит…
- И сейчас не знаете… и мы не знаем… вы хотите, чтобы были проблемы у вашей семьи из-за вашего упрямства?
Фрэнк еще неделю назад и в страшном сне не мог себе представить, что будет так разговаривать с магнатами. Оказывается, это не очень трудно. Главное, верить в собственную правоту, и побольше нахальства.
- Папа, что случилось? – оказывается Грейс уже положила трубку и стояла рядом с мужчинами, переводя недоумевающий взгляд с одного на другого.
- Все в порядке, - тяжело дыша проговорил Ричер. – Просто твой папа должен сделать одну вещь и очень боится.
- И что ты должен сделать?
Фрэнк махнул рукой на то, что они стали беседовать втроем. Он ничего с этим не мог поделать.
- Я должен отказаться работать с людьми, с которыми только что подписал договор… Причем в их присутствии. Твой Фрэнк гарантирует мне, что со мной ничего не случится.
Грейс задумчиво посмотрела на Кэрролла. С одной стороны все, что она слышала, говорило о том, что он может оказаться преступником. Но с другой стороны, папа сказал: «Твой Фрэнк…», а он никогда ничего не говорит просто так.
- Папа, я ничего не понимаю… - пожаловалась она. Ричер взглянул на Фрэнка, тот вздохнул и кивнул.
- Грейс, твой папа заключил договор с людьми, которые оказались преступниками. Они потребовали, чтобы я издал для них книги, в которых под видом театральных пьес они будут пропагандировать фашизм. И они предупредили меня, что они будут следить за мной. И если я кому-то расскажу об этом, то буду пенять на себя. Я попытался связаться с человеком, которого мне порекомендовал мой старый друг, Бэкер. Но я боялся, что они узнают об этом и кажется очень сильно все запутал.
Ричер виновато посмотрел на Фрэнка.
- Боюсь, Лукас мне никогда не простит моих фокусов…
Фрэнк засмеялся.
- Ну, у него была такая мысль, но потом он все-таки попросил передать вам спасибо. Только сказал, что остальных денег не возьмет. Все равно никто не поверит, что ему за приведение в порядок собственной крыши отвалили такие бабки. Вот ваши договора…
Фрэнк положил на край стола бумаги.
- А ты тогда кто? – не отставала Грейс.
- Я из ми-5…
Девушка вытаращила глаза.
- Папа…
- Это правда, - подтвердил Ричер.
- Ну ни фига себе, - в ее голосе появилось нешуточное уважение. – Ты же сказал, что тебе всего 18 лет…
- А мне и есть всего 18… я учусь и работаю…
- Хотела бы я про себя сказать, что я работаю в такой организации… А Норт – он кто?
- Мой начальник…
Грейс поднялась.
- Не буду вам мешать, пойду попрошу чтобы принесли чаю.
Фрэнк проводил ее взглядом. Девчонка нравилась ему все больше и больше.

Счастливо оставаться

За окном лил сильный дождь. Ричер сидел за своим столом и настороженно смотрел на дверь. Вчерашний звонок с просьбой срочно появиться у него в издательстве дал свои результаты. Только что с поста на входе позвонили и сообщили, что к нему идут двое, те, кто значились в документах как переводчик и корректор. Ну, что ж, логично. Их появление здесь обосновано. Ричер чувствовал, как у него дрожат пальцы рук. Он конечно согласился вчера послужить приманкой. Неподдельное восхищение дочки Фрэнком сыграло свою роль. А ну, как если его защитники не успеют вмешаться? Его даже передернуло от этой мысли.
- Чего трясешься? – грубо спросил его переводчик, открывая с ноги дверь и падая на стул. Его спутник со злобной ухмылкой встал рядом.
- Ну, давай, говори, чего вызывал? Все ж ясно… печатаем и разбегаемся…
- Я не знал, что ваши книжки фашистские, - пробормотал Ричер. Он четко помнил инструкцию Фрэнка – не проявлять категоричность, казаться слабым и побольше выведать…А самое главное, не подпускать близко. Кто их знает, что от них можно ожидать.
- Он не знал… - всплеснул руками мнимый переводчик. – Ну зато теперь ты знаешь, что они таковы. Да, мы пропагандируем то, во что верим. А ради этого можем пойти на все… тебя же предупреждали, чтобы ты сидел тихо…
- Я сижу тихо… Только боюсь…
- Ты подписал договор, тебя если что, загребут вместе с нами… - бандит нагло рассмеялся. – Но этого ты не бойся, мы не допустим. Ты бойся нас… если сейчас ты, - он грязно выругался. – откажешься от своего слова, то мы тебя заберем с собой… тебе надо объяснять, что с тобой тогда будет?
- Я не буду печатать фашистские книжки, - набрав в грудь воздуху решился сказать Ричер.
- Будешь, - одним движением перемахнув через стол, переводчик схватил Ричера за шею, а другой рукой быстро приставил к виску издателя пистолет. В доли секунды комната наполнилась народом. Не ожидавшего такого поворота бандита легко оттащили от Ричера, а мнимого корректора полицейские уже выводили в дверь.
Лукас нагнулся над столом и осторожно отсоединил от столешницы записывающее устройство.
- Меня могли убить, - сварливо отозвался Ричер, потирая шею и обретая прежнюю важность и нахальство.
- За то, что вы заставили меня чистить крышу, нужно было разрешить им это сделать, - усмехнулся Лукас.
- Я всегда говорил, что в контрразведке работают очень добрые люди, - парировал издатель.
- И были правы, - Лукас обошел стол и сел напротив. – А теперь без записи и свидетелей, Ричер, на чем они вас подловили? Ни за что не поверю, что они пришли к вам просто на огонек.
- Я одно время, когда был молодым, и жил в Бонне, по глупости разделял эти идеи и даже общался с людьми, которые всерьез готовили переворот. Знаете, начитался Ницше, вообразил себя сверхчеловеком. Но потом полиция их всех задержала, многих посадили, мне удалось выйти под залог, а потом родители наняли хорошего адвоката.
- А сейчас вы эти идеи не разделяете? – без всякого выражения спросил Лукас.
- Сейчас нет… с возрастом это прошло… Я раньше многого не знал об этой философии… И вот недавно мне передали привет от одного человека оттуда…- Ричер открыл верхний ящик стола и достал небольшой, на поллиста список. – Здесь все, кого я могу вспомнить…
- Спасибо, - Лукас убрал лист в карман. – Мы обязательно воспользуемся им. Что ж, счастливо оставаться. Только Ричер, у меня к вам будет личная просьба. Если в следующий раз вляпаетесь в какую-нибудь историю, постарайтесь обойтись без театральных эффектов.

@темы: детектив, Лукас Норт

---

Лукас Норт. Частная практика. Ч. 1

[Светинка]

О пользе чистки крыш

Лукас загнал свой БМВ в гараж, запер ворота и вернулся в сад. Некоторое время постоял, задумчиво глядя на крышу своего дома, где по-хозяйски расположились лианы, образовывая густые непроходимые джунгли. Вообще-то изначально это задумывалось как посадка нескольких красивых вьющихся растений на южной стороне дома, и они должны были по замыслу Лукаса обрамлять вход в дом. Но на входе лианам не понравилось. Они полезли вверх, оставляя внизу только узкие тонкие стебли для укоренения себя в земле, дали огромное количество побегов, которые выросли и оплели все, что попалось им на пути: водосточные и декоративные печные трубы, антенны, карнизы, отошедшую черепицу. В результате получился причудливый зеленый ковер, который очень оригинально смотрелся издалека. И только это до сих пор примиряло Лукаса с растением. Потому что вблизи оно его страшно раздражало. Особенно тогда, когда он начинал замечать очередные щели, проделанные в каркасе дома неугомонными лианами. Но навести порядок и ликвидировать эти зеленые джунгли руки не доходили, отчасти из-за постоянной занятости, отчасти из-за самой обычной лени. Как только Лукас представлял, сколько ему придется возиться с этими лианами, он сразу находил себе другое занятие.
Но сегодня его терпение лопнуло. И не по вине растений. Он уже подъезжал к дому, когда зазвонил телефон. Лукас притормозил у ворот и взял трубку.
- Здравствуйте, мистер Норт?
- Да… - голос был совершенно незнакомым.
- С вами говорят из отдела благоустройства Муниципалитета…
Лукас с удивлением посмотрел на трубку. Логичнее было бы, если бы они звонили по городскому телефону. Откуда они взяли его личный номер сотового?...
- Мистер Норт, мы очень просим вас в ближайшие дни очистить крышу вашего дома от растений…
- Чего? – искренне удивился Лукас. – Это мое личное дело, что там у меня растет…
- Видите ли, это очень вредно для вас в первую очередь, ваши растения поглощают пыль, электромагнитные излучения… и все это находится у вас над головой…
Лукас невольно перевел взгляд на крышу. Опять представил, сколько труда ему придется затратить на расчистку, и решил не поддаваться.
- А я вот слышал, - задумчиво сказал он, - что наоборот это хорошо… ну, что они поглощают… а с чего это вдруг ваш отдел озаботился здоровьем жителей?
На секунду в трубке воцарилось молчание. Потом тот же голос как-то не очень уверенно произнес:
- Ну, мы же отдел благоустройства…
- Вот и устраивайте свое благо, а на моей территории вам делать нечего, - отрезал Лукас и нажал отбой. Разговор его заинтересовал, как и все, чему он не находил объяснения.
Второй звонок раздался, когда он открыл ворота гаража. Номер снова был незнакомым.
- Простите, пожалуйста, мистер Норт, - в трубке рокотал представительный сочный бас, совсем не похожий на голос человека, звонившего до этого. – Мы безусловно понимаем, что вы человек занятой, и у вас нет времени заниматься садом. Но в глубине души вы сами понимаете, что на крыше надо навести порядок. Мои сотрудники могли бы сделать это за вполне умеренную плату. Прямо сегодня, пока вы дома.
Лукас невольно огляделся. Здание муниципалитета находилось довольно далеко отсюда, при всем желании в окно его было не увидеть. Значит, наблюдатели находятся где-то совсем рядом или ведут наблюдение по спутнику. И все это для того, чтобы почистить крышу? Лукас невольно фыркнул.
- Уважаемый, я не знаю, как вас зовут, но я категорически против чистки моей крыши… Оставьте меня в покое, если не желаете, чтобы я захотел познакомиться с вами.
Норт опустил телефон в карман куртки и сел в машину.

- Лукас, привет, - раздался от калитки радостный голос его юного друга Фрэнка Кэрролла, сына Малкольма. – Ты чего так смотришь на крышу? Все-таки собрался ее почистить?
Норт покачал головой.
- Нет, но кто-то очень хочет, чтобы я это сделал…
Лукас засмеялся, глядя на округлившиеся от удивления глаза парня. И, чувствуя, как Фрэнка распирает от желания узнать подробности, охотно рассказал ему о звонках.
- И что ты будешь делать?
- Посмотрю, как будут развиваться события.
- А если они никак не будут развиваться, - огорченно спросил Фрэнк. – Значит мы так и не узнаем, чего им было от тебя нужно?
Лукас с улыбкой смотрел на парня. В этом изнывающем от переизбытка энергии мальчишке, пришедшем несколько месяцев назад в его команду и сейчас познающем азы секретной работы под руководством Тарика, он узнавал себя. Ему тоже всегда было интересно до всего докопаться, влезть в любую передрягу и переделку. И даже набиваемые при этом шишки не пугали нисколько. Только бы он не растерял эти качества с годами, подумал Лукас. А уж осторожности он его сам научит.
- Что-то мне подсказывает, Фрэнки, что узнаем… и в самое ближайшее время…Пошли поедим…
Лукас поставил в микроволновку большую пиццу, включил чайник и… снова зазвонил телефон. На этот раз номер был знакомый, с него только что звонили.
- Я вас внимательно слушаю, - не сдерживая смех сообщил Норт.
Несколько секунд в трубке царило молчание.
- У нас к вам есть еще одно предложение, - наконец заговорил обладатель красивого баса. – Вы наведете порядок на своей крыше, и муниципалитет заплатит за это вам, по договору… потом к вам приедет наш сотрудник и вы с ним оформите все документы…
Лукас чувствовал, как в нем нарастает азарт. Он уже на самом деле очень хотел знать, что происходит. А если еще и человек придет с договором… Почистить крышу ради этого? Да легко…
- Согласен, - кивнул Норт. – Сделаем…
- Фрэнки, поможешь?...

Аванс

Перекусив, они рьяно взялись за дело. Крыша была плоской, поэтому держаться на ней было легко. Но лианы постоянно цеплялись за ноги и мешали передвигаться, словно понимая, что их ожидает. Сначала Лукас и Фрэнк попытались отсоединять плети друг от друга, прослеживать их до самого конца и снимать целиком, но поняли, что так они рискуют провести на крыше несколько недель. Запнувшись пару раз о сплетения лиан и грохнувшись, они наконец вооружились армейскими ножами и в течение двух часов справились с работой. Никаких лишних предметов не нашли, никто тут ничего не терял и не оставлял. Окинув взглядом совершенно чистую крышу Лукас пожал плечами и с улыбкой подумал о том, что если бы не эти неизвестные доброжелатели, вряд ли он в ближайшие несколько лет добился бы столь впечатляющих результатов. Он по собственной инициативе прибил несколько отваливающихся черепиц, и они с Фрэнком наконец спустились в сад. Все свободное пространство было завалено обрезками лиан, но Лукас решил, что он договаривался только насчет крыши. Про сад речи не было. Можно было с чистой совестью отправляться на отдых и… ждать визитера.
Они с Фрэнком расположились в гостиной, из окна которой была хорошо видна калитка и просматривалась дорожка, ведущая к дому. Лукас принес шахматы, но стоило им сделать несколько ходов, как оба увидели высокого человека в шляпе и деловом костюме, с папкой в руке, входящего в сад. Лукас встал и вышел на крыльцо.
- Здравствуйте, - вежливо сказал гость. – Спасибо, что согласились на наши условия. Если вы не против, я бы хотел пройти в дом…
Лукас посторонился. Сейчас он наскоро перебирал свой мысленный фотоальбом людей, с которыми его так или иначе сталкивала жизнь, но этого человека он не помнил. Т.е. не помнил в том образе, в котором он ему сейчас предстал. Абсолютно невыразительное лицо, если специально не заставишь себя запомнить его, потом легко можно перепутать с сотнями таких же. Стандартный деловой костюм, словно специально обезличивающий его. Никаких особых примет, запоминающихся аксессуаров. Этот человек очень хорошо соответствовал своей роли. И при всем при том у Лукаса было ощущение, что он уже с ним встречался. Но не может вспомнить потому, что сейчас он совершенно не похож на себя.
Норт проводил гостя на закрытую веранду, кивнул на стул.
- Нет, спасибо, я буквально на пару минут.
Он достал из папки несколько чистых бланков договора, положил их на стол.
- Пожалуйста, заполните их, а завтра я буду проходить мимо и их заберу. Можете вписать туда любые условия…
- А деньги? – полюбопытствовал Лукас.
Гость вытащил бумажник, отсчитал две тысячи фунтов стерлингов и положил их перед ним. Норт иронически приподнял бровь.
- Вы хотите меня уверить в том, что такие деньги муниципалитет платит за очистку крыши?
- Не хотите, не верьте… - пожал плечами визитер. – Это аванс, вас же двое… Остальное получите, когда наведете порядок. В договор вам нужно будет вписать всю сумму.
Лукас подавил в зародыше желание отказаться от дальнейшего «сотрудничества». Теперь он уже просто обязан разобраться, что за всем этим скрывается. Он сам себе не простит, если не пройдет этим путем до конца. Правда, Гарри будет крайне недоволен, что он, будучи госслужащим, подрабатывает на стороне и мальчишку втягивает в свои дела, но с ним он потом как-нибудь разберется. А помощник ему потребуется.
- Хорошо, - кивнул Норт. – Я согласен. Я наведу порядок. Только вы с вашим… работодателем уверены, что именно этого вам больше всего хочется?
Гость неожиданно улыбнулся.
- Да, мы уверены, что вы всегда отлично выполняете работу, за которую беретесь. А это квитанция об оплате.
В руки Лукаса перешел небольшой разлинованный бланк.
- Это все? Больше вы ничего не хотите мне сообщить?
Гость покачал головой.
- Не не хочу, а не могу… пока… Всего хорошего.


Лукас закрыл дверь и вернулся в комнату, на ходу набирая номер Тарика.
- Я тебе сейчас перешлю фото одного человека, я не знаю, кто он, откуда, и как его зовут… И не было возможности узнать…Попробуй что-нибудь выяснить по своим каналам…
- Послушай, Лукас, а почему ты решил, что кто-то так оригинально просит помощи? Что это не просто богатый сумасшедший, решивший поразвлечься? – Фрэнк отошел от окна и внимательно посмотрел на своего старшего друга.
- Ну, я не вижу здесь никаких логических прорех, - задумчиво протянул Норт. – Даже в посылках… Меня попросили выполнить бессмысленную, но вполне оправданную работу, и теперь я могу всем говорить, что деньги я получил за нее. Думаю, если я потом захочу, то договор оформят по всем правилам. Ведь я не имею права заниматься частной практикой.
- То есть этот кто-то знает, где ты работаешь?
- Я думаю, он знает обо мне очень много, Фрэнк… но не все. – Лукас криво усмехнулся. – Но если что, я его предупредил… И потом этот человек, которому нужна помощь, не был уверен в том, что я соглашусь ЕМУ помогать…или вообще соглашусь заниматься работой, которую он может мне предложить…
- Но теперь, после того, как мы проделали такую громадную работу и очистили всю крышу от лиан… - засмеялся Фрэнк. Лукас ответно улыбнулся.
- Да уж, столько сделать и потом отказаться… это было бы непрофессионально. Кстати, он хочет, чтобы ты помог мне…
Глаза мальчишки загорелись.
- Я и не надеялся, что ты согласишься…
- Ладно, давай посмотрим, что там в квитанции, - Норт распрямил листок бумаги, который он так и держал в руке в сложенном состоянии. – Бланки договора, я думаю, стандартные, на них мы время тратить не будем… А это-то как понимать?
На лицевой стороне бланка графитным карандашом были написаны в столбик несколько слов: розы, сено, вечер, магия, театр.

@темы: детектив, Лукас Норт

---

Навеяно львом Гая Гисборна или Обычная практика в Средние века

[Светинка]

В Западной Европе и России зверинцы, зоологические сады и парки появились в средние века, то есть в VI- XI веках. Например, в конце XI века большой зверинец существовал в итальянском городе Палермо. В начале XII века был создан первый английский зверинец в Вудстоке. Важное значение по отношению к зоологическим садам имели крестовые походы, которые доставили в Европу много новых животных.

Подробности

Европейские зверинцы носили характер частных коллекций, принадлежащих монархам, и в них собирали животных, подаренных правителями других стран, путешественниками, капитанами кораблей и животных, случайно попавших в ту или иную страну.
Царский зверинец наглядно выражает идею власти и подчинения: самые дикие и опасные животные смиряются перед государем и готовы служить его прихотям. Тем самым правитель возвышается не только над людьми, но и над природой. «Родство» государя с богами проявляется в его зверинце не в последнюю очередь в том, что для правителя по сути дела не имеют силы законы мироздания: «послушные его приказу» (а точнее дрессировке) пойманные и, тем более, прирученные животные могут вести себя совершенно иначе, чем в природных условиях. Когда кони, или тем более слоны, опускались на колени перед царем, трудно было не почувствовать, что он — прирожденный повелитель всего живого. По его воле хищники соседствуют в зоосаде с теми животными, которых в обычных условиях они мгновенно растерзали бы. В этом, помимо прочего, выражается идея всеобщего мира и покоя, устанавливающегося во всей вселенной под властью истинного государя. По мнению автора IX в. Валафрида Страбона, аббата Райхенау, такой «зоосад» «синонимичен» земному раю, в котором все породы зверей живут мирно под управлением Господа. Этот раннесредневековый автор не так уж оригинален: он лишь предлагает христианскую интерпретацию очень древней идеи о некоей сакральности, присутствующей там, где по воле человека оказывается собрано вместе большое количество животных, особенно редких, красивых или опасных.
Именно в силу этой идеи зверей и птиц собирали не только при дворцах, но и при храмах, где их относительно мирное сосуществование друг с другом и с людьми понималось как проявление силы божества. Говорили, что в святилище богини Атаргатис в сирийском Хиераполисе львы и орлы мирно бродили по двору чуть ли не среди паломников. Хотя относительно недавние раскопки в Хиераполисе не выявили остатков зверинца, характерно, что, по крайней мере, в воображении современников этот храм должен был быть населен большим количеством зверей.
Зверинцы существовали в некоторых древних христианских монастырях, напр., в Х ст. в С.-Галлене; зверинцы для охотничьих целей были во многих местах в средние века (Франкфурт-на-Майне, Мюнденберг, Фридберг).
Прихожане часто дарили храмам разных божеств животных, которых после более или менее длительного периода «мирного» пребывания при храме приносили в жертву богам. Традиция содержания животных при святилищах, и принесения их в жертву была отчасти воспринята и христианами. Так, когда к св. Паулину Ноланскому (рубеж IV—V в.) местные жители по языческой привычке приносили животных, он их охотно принимал, приказывая их забивать и раздавать мясо бедным членам общины. А св. Фекла (V в.) окружала себя в Селевкии множеством птиц. Из сказанного уже ясно, что зверинец при дворце правителя сближает дворец с храмом, а правителя — с богом. Этим прикосновением сакральности зверинцы будут отмечены в некоторых случаях вплоть до начала Нового времени.
Величие государя выражается не только в поведении «подвластных» ему существ, но уже в самом составе его зверинца. Прежде всего, там содержали животных, связывавшихся во многих культурах с идеями господства и правления, таких как лев, тигр, барс, слон, орел и др. Их присутствие поблизости от князя на протяжении позднего средневековья могло иметь геральдический смысл, однако и задолго до этого, в течение многих «догеральдических» столетий, те или иные звери могли рассматриваться как своего рода эмблемы власти вообще или конкретного государя и его рода, в частности. Кроме того, на ранних стадиях определенные звери и птицы часто понимались в качестве тотемов тех или иных сообществ или же атрибутов богов. На практике одна из этих символических ролей легко могла перерастать в другую: так орел был, вероятно, первоначально тотемом древних римлян, а затем его переосмыслили в качестве атрибута Юпитера Капитолийского.
Помимо таких животных, понимаемых по сути дела в качестве символов определенных человеческих сообществ, подчинившихся государю, в хорошем зверинце должны были быть в достаточном количестве и иные, символизирующие качества правителя — прежде всего, его мощь, мудрость и справедливость, но также строгость, непреклонность и жестокость. Звери должны были не только символизировать качества правителя, но в известной степени и реализовывать их: «репрезентативный» ров со львами служил нередко и местом казни, вспомним о судьбе пророка Даниила, лишь чудом избежавшего смерти именно в таком рву. Соответственно и посетители царских зверинцев должны были испытывать не только досужее любопытство, но и чувство страха, зная, что в принципе по воле государя и в них самих в любой момент могут вонзиться клыки выставленных на обозрение хищников.
Помимо опасных и сильных животных, демонстрирующих своим присутствием могущество государя, помимо животных «знаковых», выражающих в глазах современников те или иные идеи и качества, здесь же должны быть и крайне редкие или совершенно необычные существа, привезенные из отдаленных уголков державы, а то и вовсе из чужих земель. Многие из них были доставлены в качестве даров посланцами иных государей или городов, и их присутствие в зверинце наглядно представляло масштабы «международного престижа» правителя. Диковинные животные всегда были излюбленным подношением: и равного к равному, и подданных — их государю. Хорошо известно, например, о постоянных дарениях разных зверей и рыб римским императорам. Конечно, случались и неприятности, когда «дар» не доживал до вручения. Известно, как однажды вышли из такого скверного положения египтяне: они применили технологии, известные им лучше, чем кому-либо еще во всей ойкумене, и забальзамировали некстати сдохшего гиппопотама, предназначенного для отправки повелителю Города и Мира.
Зверинцы и охотничьи парки были, разумеется, и у римских императоров — на первых порах их скорее всего создавали в подражание ближневосточным образцам. В «вивариях» содержали для охоты по большей части крупных животных, таких как олени и кабаны, а в лепорариях — ланей, зайцев и птиц. В средние века эта позднеримская репрезентативная традиция, как, впрочем, и многие иные, была продолжена византийскими василевсами.
Что же касается подарков, то самый, пожалуй, известный из них — это слон Абуль Аббас, доставленный Карлу Великому от халифа Гаруна аль-Рашида. Во всех анналах франкского королевства было отмечено прибытие слона в Ахен, причем в некоторых, как единственное событие года, заслуживающее упоминания. И совершенно справедливо, поскольку такой подарок предельно ясно выражал высочайший уровень признания Карла и сильно повышал его престиж. слоны часто оказывались в зверинцах королей Сицилийских — притом, как тех, что действительно твердо правили Сицилией (например, император Фридрих II Штауфен), так и неудачливых претендентов, вроде Рене Анжуйского. Очевидно, доставить слона на Сицилию было сравнительно просто и уж во всяком случае существенно легче, чем в Ахен или Лондон. Другим местом, где на протяжении, по крайней мере, всего раннего средневековья вполне можно было встретить слонов в царском зверинце — это Константинополь, куда эти животные попадали, наверняка, не только во времена императора Юстина (518—527), когда их (кстати, вместе с жирафами!) привезли чужеземные послы, или же при Юстиниане I (527—565), прогнавшем по улицам Второго Рима 24 слона после победы над царем Ирана Хосровом.
Слухи об императорских слонах распространялись далеко за пределами Византии, и многие желали бы увидеть их, как удалось, например, кагану аваров около 582 г. Но, конечно, немногие были бы в состоянии так холодно отреагировать на воистину царский подарок, полученный тогда каганом: «...это перемирие продержалось не больше двух лет, ибо каган, называемый так у гуннов, стал вести себя гордо и презрительно по отношению к ромеям; еще до нарушения мира дошел до него слух, что у ромеев воспитываются звери, удивительные по росту и величине тела, и он просил императора дать ему возможность увидеть их. Император старался возможно скорее удовлетворить его желание и послал ему из слонов, которых он держал у себя, самое красивое животное, чтобы тот мог полюбоваться. Едва взглянув на этого слона, детище Индии, каган тотчас же прекратил зрелище и приказал вернуть животное вновь кесарю, не могу сказать, пораженный ли удивлением или желая показать, как мало он его испытал...».
Если верить клирику и придворному поэту Карла Великого Ангильберту устраивал охоты в своих придворных зверинцах и заказниках под Ахеном и рядом с другими своими пфальцами император франков. Чтобы иметь южных животных, необходимо было расширять контакты со Средиземноморьем. Поэтому-то сакс Оттон I получил своих львов после итальянских походов и провозглашения себя императором. Богатые зверинцы были и у некоторых других «северных» государей, например, у английского короля Генриха I содержались, помимо львов, леопарды, медведи, рыси, верблюды, и даже один дикобраз. У Фридриха Барбароссы во время его пребывания в Генуе хронист заметил львов, попугаев, страусов... Еще один дикобраз был у королевы Анны, супруги первого государя из династии Габсбургов, Рудольфа I. Его она решила почему-то подарить базельским доминиканцам. Внук Барбароссы император Фридрих II, по сведениям хрониста Роджера Вендоверского, подарил тому же Генриху III, получившему слона от Людовика Святого, трех ценных леопардов — геральдических зверей Плантагенетов. Наибольшим спросом пользовались, кажется, львы. К XVI в. «снабжение» ими европейских дворов было поставлено уже настолько хорошо, что английские государи в этом столетии могли неоднократно отправлять «царей зверей» в качестве дипломатических даров даже в далекую Московию.
Самый известный в средние века «репрезентативный зверинец» был у императора Фридриха II, притом животные не только содержались в столичном «зоосаде» в Палермо, но и сопровождали государя в его многочисленных странствиях. Фридриха II окружали слоны, двугорбые и одногорбые верблюды, пантеры, львы, рыси, леопарды (их использовали на охоте) и даже белые медведи (вряд ли привезенные из Арктики, скорее все-таки альбиносы). И это не говоря о собаках, как огромных и свирепых псах, так и об очень маленьких собачках, кречетах, соколах (в частности, белых) и прочих птицах, о которых Фридрих II написал особый трактат. За его животными присматривали по преимуществу «сарацины», что само по себе привлекало всеобщее внимание.
«Бродячий зоопарк» Фридриха II потрясал воображение современников, особенно в Германии, и тем самым великолепно выполнял свои «рекламные функции». Но собственное «технологическое изобретение» Фридриха состояло, пожалуй, только в придании мобильности своему «окружению из животных»: уже его отец, император Генрих VI, захватывая в 1194 г. власть на Сицилии, застал в Палермо «заказник» своих предшественников — норманнских королей. По словам современников, «заказник» этот, со всех сторон обнесенный стеной, был просторнейшим, и содержались в нем все виды животных. Отнюдь не случайно отношение к палермскому зверинцу .у завоевателя Генриха VI оказалось точно таким же, как у воинов Юлиана Отступника к зверинцу под Ктесифоном за девять веков перед тем: разгром «заказника» какого-либо государя символически означает не что иное, как лишение этого правителя власти. Понятно, почему и в конце XV в., когда войска венгерского короля в 1452 г. осаждали резиденцию императора Фридриха III в Винер Нойштадте, они разнесли там зверинец, сломав самые его стены, а заодно разорили и особый «птичий сад» (vogelgarten) императора. Намного реже случаи, когда государеву зверинцу во время войны суждена была не только «страдательная» роль. В 1204 г. при штурме крестоносцами Константинополя обороняющиеся спустили на них львов и леопардов. Львы сражались и гибли героически, а леопарды убегали назад в город. Возможно, после этого за леопардами и закрепилась их не слишком достойная слава, вошедшая со временем даже в геральдику: уже во время Столетней войны французы весьма малопочтительно отзывались о леопардах с английского герба, а англичане, чем дальше, тем больше, утверждали, что изображены там вовсе не леопарды, а настоящие львы...
Уже из приведенных отрывочных сведений понятно, что в деле «анималистической репрезентации» государи Средиземноморья имели неоспоримые преимущества перед правителями Северной Европы. Создать зверинец со «всеми видами животных» где-нибудь под Палермо несравненно проще, чем под Парижем. И эта закономерность действовала одинаково что в раннем средневековье, что в позднем. Так, у императора Максимилиана I Габсбурга был всего лишь один-единственный леопард, содержавшийся в Инсбруке. Зато итальянские князья, современники Максимилиана, держали у себя леопардов, судя по всему, в изобилии. Соответственно «северным» государям с самого начала приходилось искать особые пути, чтобы компенсировать естественный в их краях недостаток экзотики. Хорошо известен опыт английских королей из нормандской династии: они зарезервировали за собой огромные лесные массивы, составлявшие немалую долю территории королевства, и превратили их в охотничьи парки. При этом охотиться на определенную породу оленей (королевские олени) было объявлено исключительным правом государя. Нарушение этого права было чревато тяжелейшими наказаниями вплоть до смертной казни. Благодаря сюжету о Робине Гуде эта инициатива английских королей хорошо известна читателю.
Кроме королевских и княжеских зверинцев в Европе средних веков и времён Ренессанса существовали так называемые бродячие цирки и зверинцы, прообразы современных цирков-шапито. Леопарды и пантеры были их самыми крупными хищными обитателями. Дело в том, что владельцы этих трупп предпочитали иметь у себя травоядных животных, просто из-за больше доступности и дешевизны корма. Кроме того, с крупными и ловкими хищниками у них постоянно возникали проблемы – как бы ни был забит и заморен голодом тигр или леопард (а в бродячих зверинцах их обычно содержали именно в таком состоянии), он постоянно изыскивал возможность ускользнуть из клетки. И иногда - успешно.

moy-bereg.ru/index.php?option=com_content&task=...
dic.academic.ru/dic.nsf/brokgauz_efron/43242/Зо...

@темы: История, средние века, зверинцы

---

Тайны Бэтлэма

[Magicgreza]

Автор: я
Жанр: журналистское расследование
Размер: история с продолжением
Персонажи: Рикки Димминг
Отказ от прав: все мое)
Содержание: От сумасшествия до любви - один шаг



Глава 1.
История проститутки

Флитт-стрит, казалось, никогда не спала. Сутки напролет сновали по ней всадники и экипажи, бегали мальчишки, разносившие газеты и посылки. В редакцию «Morning post» ежедневно приходило немереное количество «нужной информации», которую рассортировывали по отделам. Невероятное количество «таинственных» происшествий и загадочный событий оседало у Рикки Димминга. Что-то он выбрасывал сразу, что-то откладывал в долгий ящик, редкие экземпляры раскрывались в ту же минуту. В последнее время что ни день приходили письма и истории о Глостере. Нет, не о Ричарде, ставшем королем Англии (этим занималась другая служба), а о странных происшествиях, происходящих в деревнях и замках означенного графства. Рикки начинал нервно посмеиваться, едва на стол ложилась очередная тайна: так ему надоели эти сказки о делах давно минувших дней. Вот и накануне пришла бандероль с «ценными сведениями». Он внимательно изучил исторические материалы, приложенные к рассказу, потер уставшие глаза и забросил ее в дальний угол шкафа.

Рикки привык во всем рассчитывать только на себя. В свои 28 лет он был одним из самых скандальных и популярных журналистов Лондона. Сам всегда находил интересующую его тему и разрабатывал до тех пор, пока не понимал – История готова. Ему всегда было мало заметки в газете, если уж писать – так на полосу. И не о чем-нибудь вроде: «Сегодня фиакр леди Фонтейн столкнулся с лошадью мистера Болинброка», а о том, что взбудоражит город. Начинал он в «Morning post» посыльным, едва ему исполнилось 12 лет. К 15 годам стал помощником отдела рассылки, а в 16 написал первый очерк о городской бедноте. Он, конечно, был не первым, кто обратился к этой теме, но помимо поверхностного пробега по трущобам, в очерке неожиданно появилась история мальчишки с окраины, стремящегося в лондонский свет. Гордон Льюис – редактор «Morning pоst», разумеется мгновенно просек, кто этот мальчишка, но виду не подал. Рикки повезло. У него был литературный дар. Пусть поначалу подражательный, но сквозь подражание уже проглядывало то, что впоследствии создало ему имя и славу.
Сейчас Рикки вел колонку в газете и заведовал отделом хроники. Через его руки проходили сотни происшествий, миллионы сломанных судеб, часто в его приемной можно было видеть нищих и убогих. Сотрудники старательно обходили этих людей, но любопытство подстегивало их, постепенно в редакции стали рождаться слухи, один невероятнее другого. Рикки знал об этом, но развенчивать слухи не спешил. Это было ему на руку. Вот и сегодня в его приемной с самого утра сидел обросший, давно не видевший мыла, потрепанный нищий. Он развалился на кожаном диване, совершенно не заботясь о том, что о нем подумают, улыбался беззубым ртом секретарю Рикки и поминутно восклицал:
- Да где ж нелегкая носит этого мальчишку! У меня полно дел, а я вынужден сидеть и ждать этого засоню.
На вежливые предложения Дейва рассказать все ему, а он, мол, передаст начальнику, нищий гоготал, грозил пальцем и шипел:
- Нет, парень, это только из рук в руки… Знаю я вас – тут же обо всем расскажете всему свету.
Назвать Рикки «засоней» было в высшей степени невежливо со стороны этого странного типа: Димминг вставал затемно. Подчиняясь четкому распорядку дня, он делал зарядку, совершал пробежку, немного боксировал, пил чай с молоком и пешком отправлялся на службу. Однако его работа начиналась отнюдь не в кабинете за чистым листом бумаги, а в самом захолустном районе. Он выискивал бродяг и проституток, мальчишек-оборванцев и торговцев, вызнавал у них все, о чем гудел Лондон, и отправлялся проверять сведения. Никогда он не позволял себе браться за перо, сотню раз не перепроверив услышанное в кабаке или в доках… Если информация подтверждалась, он садился писать. Часто он подкреплял свою историю небольшими диалогами с теми, о ком писал. Сегодня его путь лежал в северный Лондон, где жил народ поспокойнее, но, тем не менее столько слухов, легенд и фантастических историй, сколько он услышал здесь, ему не рассказали пока ни в одном кабаке города.

Мэган, проститутка, жившая в одной из трущоб, пожаловалась ему, что ее сестру ни за что, ни про что упекли в Бэдлем. Мол, кто-то что-то сказал о ней, и не прошло дня, как она стала пациенткой этого жуткого места. Но, что самое ужасное, навестить ее никак нельзя. На все просьбы Мэг медперсонал неизменно отвечал, что к пациентам вход строго воспрещен, пока они не станут безопасными для общества. Но ведь все знают, что попавший туда - никогда не выйдет обратно. Она особенно ни на что не рассчитывала, но просила хоть что-то узнать о состоянии сестры. Все же что ни говори, а у известного человека больше шансов все разузнать.
Мэган так и сказала «известному человеку», что, признаться, весьма польстило Рикки. Он скромно улыбнулся, задумчиво взглянул на нее и погрузился в размышления.
- Помогите мне, сэр, я вам всеми святыми клянусь – она здорова, – сонно бормотал Мэган.
- Как ты можешь быть в этом уверена? Даже я не вполне уверен в своей нормальности, – насмешливо спросил Рикки.
- Будет вам, сэр. Говорят, там что-то делают с такими, как мы. Бездомными. Нас некому защитить. К нам частенько ходят врачи из той клиники. Знаете, там ведь не только сестры милосердия, как принято считать, там и доктора. Мужчины. И они, бывает, развлекаются с пациентками… И вообще, там такое творится, в этом Бетлэме, - хихикнула женщина.
- С чего ты взяла, что я буду тебя защищать? – устало проговорил Рикки и протянул ей деньги, - получай свой соверен и не вздумай кому-то сказать о нашем разговоре.
Мэган кивнула, но едва Рикки скрылся за дверями, подсела к барной стойке и горячо зашептала:
- Слышь, Бэн, - этот красавчик обещал мне помочь.
- Чем он может тебе помочь? Разве… - Бэн выразительно окинул ее взглядом.
Мэг обиженно засопела и бубня исчезла в комнате.

Город уже проснулся. Сновали булочники со свежевыпеченным хлебом, разносили овощи торговцы, солнце впервые за неделю показало свой лик миру.
Рикки купил пару душистых булочек, утреннюю газету-конкурентку и отправился к себе.

Глава 2.
Работа и любовь
О Бэтлэме ходило много слухов. И то, что рассказала Мэган, не было новостью. Давно крутилась в голове мыслишка – попасть в это мрачное заведение. Не было повода. Теперь он вроде бы был, но прийти туда так, запросто.. . Совсем не то.
Построенная в 1330 году, Бэтлэмская королевская больница, принимала в сови стены всех умалишенных и блаженных, причем часто для помещения туда кого-либо достаточно было устного подтверждения родственников. Никто никогда больше не искал этих людей. Родные часто забывали о них, едва матери, отцы, дядюшки и тетушки переступали порог гостеприимного заведения. Бывало, здесь прятались проштрафившиеся, кутилы и игроки. Иногда люди сюда попадали просто потому, что оказывались на пороге больницы. Эта участь, обычно, ожидала тех, кто спал где придется. Редкий случай, когда нечаянно попавший сюда человек, возвращался в мир незапятнанным.
Рикки прекрасно понимал, что сестра Мэган, тоже, по-видимому, проститутка, в подпитии прикорнула на ступенях больницы. В трезвом состоянии люди обходили ее чуть не за рекой, предпочитая лишний раз пройти мимо Тауэра. Чтобы как-то помочь этой неудачнице, надо было попасть в больницу. Чтобы попасть в больницу, надо было… а вот что надо было, Рикки пока не мог придумать.

В приемной стоял смрадный запах. Естественно, тут восседал его агент, которому, сколько ни давай денег, а на мыло все не хватало…
- А Дирк, проходи, - Рикки распахнул дверь кабинета. – Дейв, сообрази чаю.
Дирк змеей проскользнул в святая святых и уселся в кресле.
- Что нового?
- Говард Дрейк срочно ищет мужа для своей дочери.
- Это все? – бровь Рикки взлетела вверх.
- Поверьте мне – это вам очень пригодится, - таинственно прошептал Дирк.
- Ты мне лучше скажи, как можно пройти в Бэтлэм?
- Сойти с ума, сэр, - заржал Дирк.
- Любопытная версия, но не подходящая…
- Я проверю твою информацию. Есть что-то еще?
- Да, - оскаблился Дирк, - они согласны на любого. Чем он беднее и непритязательнее, тем выгоднее.
Рикки задумчиво посмотрел на Дирка. Что-то подсказывало ему, что его осведомитель так просто не будет сообщать ненужную, казалось бы, вещь.
- Ладно, держи 10 шиллингов.
- Спасибо, мистер, - улыбнулся Дирк беззубым ртом и, оставив после себя смрадный запах, исчез за дверью.
Рикки тут же распахнул окно.

- Что ж займемся делами насущными, покамест, ничего путного в голову не пришло. Дейв! – позвал он помощника.
Дейв моментально возник в проеме двери.
- Что у нас сегодня хорошего? Какие материалы? Обзоры? Что там?
- Одну минуту, сэр!
Дейв исчез за дверью, а спустя пару минут положил на стол босса папку с аккуратно переписанными листками.
- Садись… А хотя.. где чай-то? – улыбнулся Рикки.
Секретарь метнулся в приемную и внес в кабинет чай.
- Молодчина. Посмотрим. Драка на Брикстон Роуд, утопленник, кража… так, Дейв, - Рикки отпил чаю. – отправишь Дэминана на Темзу – пусть пошарит про утопленника, кражей займется Керстон, драка… а дракой займешься ты. Ясно?
Молодой человек поднял голову. Впервые за три года работы ему давали самостоятельное задание.
- Но, сэр, а как же тут?
- А вот так. На сегодня я тебя отпускаю, но завтра в 8 как штык с необходимой информацией и очерком. Уяснил?
- Да, сэр.
- Ну, шагай. Да зайди по дороге в Друри Лейн, замолви словечко про меня.
Дейв растянулся в улыбке. Вся редакция знала о том, что в Друри играет любовница Рикки – Матильда Кларк. И уж кому-кому, а своему красавцу она оставит лучшее место…

Рикки смотрел на сцену, где его Мати представляла Беатриче. Живая, яркая, подвижная, веселая, она привлекала к себе взгляд. Рикки улыбаясь, наблюдал за перипетиями пьесы, которую знал наизусть.
Едва отзвучали финальные аккорды песни, он направился к ней в гримерку.
- И что привело тебя на сей раз? – Мати осторожно сняла парик.
- Ты так говоришь, будто я прихожу только за тем, чтобы что-то узнать.
- Конечно, нет, милый. Но сегодня ты здесь явно неспроста, да еще секретаря прислал. Зачем? Тебя бы и так пустили.
Она стянула с себя костюм, оставшись в нижней рубашке и панталонах. Рикки привлек ее к себе, усадил на колени.
- Так что случилось? – она ласково погладила его по волосам.
- Скажи, ты ничего не слышала о Дрейке? – прямо спросил Рикки.
- Капитане Дрейке? – удивленно приподняла бровь Мати.
- О, Господи, нет, конечно. Говард Дрейк.
- Говард, Говард… хм.. вроде я слышала, что неподалеку есть роскошный особняк потомков того самого пирата. Они очень разбогатели, а Френсис принес им титул. Теперь они считают себя элитой. Еще у них какая-то печальная история в семье… То ли мать умерла… то ли сбросилась она с крыши. Но почему? Не знаю. Вроде, говорят, не в себе была…
- А про детей что слышно?
- Ничего не слышала… но могу узнать. У меня подруга крутит роман с тамошним камердинером. Узнать?
- Узнай, хорошая моя.
Он скользнул рукой ей по спине, крепче прижал к себе и смачно поцеловал.
- Ты останешься сегодня?
- Право слово, не знаю.
- Это мне тебя уговаривать что ли? Дудки!
- Не дуйся, детка, у меня полно работы. Да еще надо как-то проникнуть в Бэтлэм, - скорее себе, чем ей, сказал он.
- Куда? – она ошарашено уставилась на него.
- Туда, - он задумчиво поглаживал ее по спине.
- А зачем?
- Надо кое-что проверить…
- Опять, значит, исчезнешь надолго?
- Почему?
- У тебя всегда так, когда ты что-то проверяешь… Тогда сегодня я тебя не отпущу.


Глава 3.
Тайна хранилища

Рикки оставил своего секретаря за главного, сказав, что если будет уж совсем что-то неразрешимое, пускай Дейв отправляет депешу на его имя на Главпочтамт, а пока он вынужден покинуть родную редакцию. И никто, кроме Дейва, об этом знать не должен.
Теперь его дни проходили в Оксфордской библиотеке, где можно было найти огромное количество литературы по медицине и истории города. Рикки активно перерывал все возможные сведения о ненормальных людях, о том, по какой причине кого-то объявляли психами, искал способы лечения – от средневековых с изгнаниями дьявола до сверхсовременных, используемых на Востоке и в других странах. Ему надо было не просто ориентироваться в этом, он обязан производить впечатление профессионала. Пусть остальные врачи вовсе не в курсе, как и что надо делать, но он должен забить их авторитетом. Он знал, кем он войдет в эту треклятую больницу.
Поначалу он выбирал между простым интервью или очерком, но очень быстро отмел эти идеи. Его, конечно, как известную личность пустят в этот Бедлам, но покажут-то только верхушку айсберга. К чему им терять деньги и создавать себе лишние проблемы. К тому же, если быть абсолютно честным с собой, его мало занимали все пациенты и порядки, его интересовала та таинственная девушка, которую так оберегали от посторонних глаз. И потому он решил оказаться там, как свой. Он знал, что довольно легко устроиться туда сторожем, но для этого у него было чересчур умное лицо. Ни один грим не замажет его проницательный взгляд. Уповать же на то, что врачи совсем идиоты, он не мог. А потому остался единственно верный путь – он должен стать врачом.
- Мистер Димминг, если не ошибаюсь? – пожилой библиотекарь склонился над его столиком.
- Чем могу служить? – улыбнулся Рикки.
- Отрадно видеть Вас в старейшей библиотеке нашей страны. У вас кто-то болен? Так много медицинской литературы, - полюбопытствовал библиотекарь.
- К счастью, я одинок. Потому болеть могу только я. Но, увы, я патологически здоров и нормален, - усмехнулся Рикки.
Библиотекарь присел за его стол.
- Я смотрю, вас интересует история Бетлемской больницы…
- НЕ буду скрывать – очень.
- Я не буду расспрашивать Вас, с чего вдруг. Это ваше дело. Но у нас в хранилище есть старинная книга об умалишенных. Если Вас это интересует, - улыбнулся библиотекарь.
- Простите, как Ваше имя?
- Говард.
- Говард, когда я могу увидеть эту книгу?
- Сразу быка за рога, - ухмыльнулся библиотекарь.
- Конечно. Просто меня очень увлекает эта тема.
- Тогда, мистер Димминг…
- Можно просто Рикки.
- Отлично. Рикки, в 10 вечера библиотека закроется, и мы сможем спуститься в хранилище.
Они пожали друг другу руки, заговорщицки улыбнулись и принялись каждый за свое дело. Что-то в этом человеке насторожило Рикки, точнее он вдруг почувствовал какую-то необъяснимую тревогу. Но тут же отогнал от себя мрачные и тревожные мысли, углубившись в манускрипт. Потом его осенило, что его так растревожило. Имя. Конечно, имя. Говард. Он пригляделся к человеку. Тот сидел за столом, перебирая карточки, что-то заполняя, что-то обновляя. Рикки встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и снова принялся выписывать сведения.

Ровно в десять часов Говард тронул Димминга за плечо.
- Вы готовы, мистер?
- Конечно, - кивнул Рикки, - я могу оставить эти книги на столе. Завтра хочу закончить все это.
Библиотекарь кивнул, и они отправились в хранилище. Говард нажал на какую-то панель в стене, стеллаж повернулся, открывая узкий проход.
«Господи, как в романах, - промелькнуло в голове у Рикки, - обычно особо любопытных заводили куда-то и бросали».
Он усмехнулся про себя. Даже если этот Говард столь коварен, он нутром чует, что это не просто ловушка, а ловушка с секретом. «Надо поменьше легенд читать», - мысленно отругал он себя. Говард между тем провел его по сырому коридору, и они оказались в хранилище. Тут горели свечи, книги были аккуратно расставлены по стеллажам, у окна, расположенного высоко над полом стоял стол, видимо, довольно старинный, и кресло.
- Ну вот, - Говард обвел рукой ценности, - все это мало кто видел. Так распорядился директор. Он лично выписывает пропуска сюда. В последний раз, правда, сюда входили совсем недавно. Врач.
Говард обернулся к Рикки.
- Я вынужден вас закрыть тут. Приду через пару-тройку часов. Надеюсь, Вам хватит?
Снова какое-то нехорошее предчувствие всколыхнулось в душе Рикки, но он кивнул и отпустил Говарда.
Дверь закрылась с жутким скрежетом, оставив его в полумраке. Рикки почти на ощупь добрался до стола, подождал пока глаза привыкнут к неяркому свету, и отправился рассматривать корешки книг. Он попал как раз в тот отсек, где были собраны книги по медицине. Он совершенно забыл о времени, доставая книгу за книгой, листая и вчитываясь в строки. Сейчас он искренне жалел, что не знаком с латынью достаточно хорошо. Те книги, что попались ему наверху, были в основном на французском и немецком и сравнительно новые, тут же перед ним были фолианты на арабском и латыни, каком-то неясном языке, состоящем из закорючек, и турецком. Этих языков он не знал. Как проникнуть в тайны их, тоже не представлял. Он с тоской опустил очередной том на пол.
- Это же невозможно прочитать… надо было предполагать, что я не пойму ни черта в этих книгах.
Позади раздался сухой надсадный кашель.
- Может, я смогу вам чем-то помочь, мистер Димминг?

Глава 4.
Ускоренное обучение

Рикки вздрогнул и всмотрелся с темноту. Лица человека не было видно, его глаза горели каким-то лихорадочным огнем, сам он, судя по очертаниям фигуры, был худощав и невысок.
- Вы знаете все эти языки? – не поверил Рикки.
- О, да! Каждый врач обязан знать их. Иначе никогда не постигнет науку. Ошибочно полагать, что медицина – только латынь. Ведь эта наука существовала и раньше, и не только в нынешней Италии…
- Да-да, я много читал об этом. На Востоке знали столько всего, что по сей день известно отнюдь не всем европейским врачам! – восторженно воскликнул Рикки.
- Тише-тише, мальчик. А вы, стало быть, не врач. Тогда зачем вам все это?
- Я… журналист..
- Э, нет, дудки. С этими ребятами я не веду приватных бесед.
- А вы кто?
- Простите, я не представился. Жан Величи. Врач. Психиатр.
- Кто? – опешил Рикки.
- Да-да. Я занимаюсь именно такими болезнями. Собрал огромную библиотеку на эту тему. И пытаюсь найти способ лечения таких больных.
- А что же Вам надо тут, раз у Вас огромная библиотека? – хмыкнул Рикки.
- Всего не соберешь. Здесь такие вещи, которые не купишь в магазине…
- Вы действительно верите, что их можно вылечить? - недоверчиво спросил Рикки.
Величи грустно улыбнулся:
- Не считайте меня сумасшедшим, мой друг. Если бы вы знали, сколько таких больниц я объехал…
Величии внезапно замолчал. Рикки не торопил его.
- Впрочем, я не намерен рассказывать все какому-то писаке… Лучше скажите мне, вам зачем все это?
- Как всегда, - пожал плечами Рикки, - погоня за сенсацией.
Он отошел от Величи и принялся рассматривать корешки книг.
- Вы полагаете, что выйдете отсюда? – мрачно осведомился Величи.
- Я приложу все силы, - усмехнулся Рикки.
- Говард вас не выпустит, - покачал головой Жан.
- А вас?
- И меня. Он помешанный. Можете мне поверить… Не удивлюсь, если он тоже оттуда… куда вам так надо… Послушайте, я помогу Вам, - внезапно сдался Жан, - если вы мне скажете, зачем вам нужна эта сенсация. И кто вы вообще такой?
- Если Вы нездешний, едва ли мое имя вам что-то скажет. Я Рикки Димминг – журналист и редактор «Morning post».
- Погодите… Это Ваша статья была про девочек на продажу?
- Моя, - вздохнул Рикки.
- Вас мне само провидение послало! – внезапно хлопнул себя по бедрам Величи.
- Что вы имеете в виду? – не понял Рикки.
- Я? Ничего особенного… - Величии задумался. – Дело в том, что я давний Ваш поклонник. Хотя статьи ваши сенсационны и скандальны, они не высосаны из пальца. За ними чувствуется долгая работа и попытка найти правду. Именно поэтому газет с вашими статьями ждут.
- Это что же нашу газету и в Италии читают?
- Разумеется, нет. У меня тут друг живет, мы с ним учились когда-то вместе. Он-то и подсадил меня на ваши истории. Кстати, именно он пригласил меня в Бэтлэм.
- Куда? – Рикки в шоке смотрел на собеседника.
- Он работал там до недавнего времени… А сейчас пропал. Он был единственным, кто знает меня в лицо.
Мужчины смотрели в глаза друг другу.
- Мне уже не выбраться отсюда, - прокашлял Величи, - а Вы молоды, хитры, проворны и сильны… Вы сможете, я знаю.
- Бросьте, Жан, выберемся вместе! – подбодрил его Рикки.
- Нет-нет, этот прощелыга морит меня голодом уже вторую неделю. Я едва перебиваюсь водой. К тому же тут сыро, а мои легкие никогда не были в порядке…
Жан снова закашлялся. Рикки сунул руку за пазуху и протянул Жану ломоть черного хлеба.
- Как Вам удалось пронести? Они же обшаривают всю одежду у посторонних.
- Я и не проносил. Пока сидел, меня подкармливали студенты, - улыбнулся Рикки.
Они помолчали
- Кстати, по-моему, у Говарда там кто-то есть, в Бэтлэме. Он потому так тщательно все и оберегает. Если узнают, его вышвырнут отсюда.
- Судя по всему, он и сам не очень нормален…
- Что да, то да. Но поскольку он не богат и родных нет, то он работает тут.
- А может, он сам загнал своего родственника туда.
- Не исключено. У некоторых пациентов этой больницы весьма болезненные взаимоотношения со своими родственниками…
- У нас мало времени, мой мальчик. Давай я тебе расскажу, что успею про мою работу и про те книги, которые ты листаешь…


Глава 5
Побег

Утро позолотило верхушки деревьев. Слабый солнечный луч с трудом пробрался в тусклое оконце, осветив двух мужчин, занятых научной работой. Казалось, ни один ни другой не замечают сырости, голода и холода. Оба так увлеченно спорили, писали и переводили, что создавалось впечатление, будто они и не сидели тут уже несколько дней. Хлеб, дарованный студентами, закончился накануне, оставалась лишь вода. Жану становилось все хуже. Он все чаще заходился кашлем, оставляя на платке кровавые пятна.


Рикки старательно отмечал, сколько дней он провел в заточении. Он придумал себе историю про рыцаря, заточенного в замок злобным троллем. Однако он все время искал возможность выхода. Он знал, что в таких местах должны быть подземные ходы, ведущие на улицу.
Сегодня был уже 10 день пребывания его в этом жутковатом месте. Он проснулся рано. Как всегда сделал гимнастику, за неимением места, побегал между стеллажами и отправился будить Жана. Он потряс его за плечо. Никакой реакции. Рикки развернул его к себе лицом, прокричал над самым ухом:
- Жан, утро на дворе!
Тишина. Он прислушался к дыханию. Его не было. Жан умер, оставив ему все знания. Рикки обшарил карманы и вытащил паспорт на имя Жана Величи – итальянского врача.
- Ну что ж… прощай, Жан. А теперь надо искать выход, - он потер руки.
Рикки простукивал камень за камнем, пытался подвинуть стеллаж – все безрезультатно. Отчаявшись что-либо найти, молодой человек подошел к стеллажу, на котором были книги на латыни, он взял первую попавшуюся. К его удивлению, он носила название: «О душе и ее излечении». Он только удивился, что раньше не обнаружил ее, прислонился плечом к полке… и вдруг пол покачнулся у него под ногами. Плита словно пропала из-под ног, открыв зияющую пасть.
Рикки заглянул вниз. Потом вернулся за свечой и осторожно спустился вниз по каменным ступеням. Лестница внезапно оборвалась. Попрыгав на последней ступеньке, он сел на нее, пытаясь достать до пола. Это ему не удалось, и, перекрестившись, он ухнул вниз, не зная, выживет ли после этого полета.
Он осторожно выполз из подземного хода. Лес, росший неподалеку от Оксфорда, окружал его плотной стеной.
- Ну и куда мне теперь идти? – Димминг оглянулся, попытался сориентироваться, потом махнул рукой и пошел, как ему казалось, в сторону учебного заведения.
Спустя час он оказался на проселочной дороге, по которой без проблем добрался до университетского общежития. Молодой человек, выдававший ключ, удивленно посмотрел на него:
- Мы думали, вы уже уехали, сэр, - улыбнулся он.
- Разумеется, - весело ответил Димминг, - но вдруг обнаружил, что забрал ключи… и кое-то забыл в комнате.
- Да-да, мы туда пока не заходили.
Димминг быстро поднялся по ступенькам к своей комнате, зашел, собрал все свои вещи и, сев, за стол, размашисто и неразборчиво написал несколько строчек. Легко сбежав вниз, он протянул ключи и записку портье.
- Это просил передать мистер Величии. Он, к сожалению, вынужден был покинуть это место. Просил забрать его вещи.
- Так Вы с ним знакомы? – недоверчиво спросил юноша.
- Да, - не моргнув ответил Рикки, - мы встретились в трактире.
- Что же заставило его так внезапно исчезнуть?
- Угроза жизни… Так он сказал. Я, признаться, не очень поверил, - доверительно сообщил Рикки, - по-моему, он был немного не в себе, но отчего не помочь. Правда ведь?
Он по-приятельски подмигнул юноше. Тот улыбнулся и протянул ему вещи, вынесенные из номера.
- А скажите, мой друг, что Говард давно работает в библиотеке?
- Когда я пришел сюда, уже работал.
- А Вы тоже учитесь тут?
Юноша кивнул.
- За то, что я работаю, мне позволяют бесплатно жить и платить за обучение вполовину меньше.
- Что ж, удачи Вам, Сэм, - Рикки взмахнул рукой на прощание и исчез за массивными дверями.

Так быстро он не передвигался никогда. Ему казалось, что ветер свистит в ушах – так быстро неслась арендованная повозка.
Едва он оказался в Лондоне, он первым делом зашел в театральный магазин, где купил грим, накладные усы и бородку. Потом прошелся по недорогому иностранному магазину, где продавалась одежда из разных стран. Наскоро пообедав в небольшом ресторанчике, он забежал на главпочтамт, проверил, нет ли писем, и сам отбил помощнику телеграмму, в которой просил снять ему квартирку или небольшой домик на окраине Лондона на имя Жана Величии, как можно скорее.
А пока, надвинув на глаза шляпу, он вошел в самую дешевую гостиницу Лондона, протянул паспорт на имя Величии и попросил на корявом английском, чтобы ему предоставили комнату.
Лишь оказавшись в узкой, давно не проветриваемой комнате, он опустился на кровать и обхватив голову руками, попытался прийти в себя.
- Господи, что же будет дальше? – спросил он сам себя. - А вот что.. Сначала все будет тихо, но очень недолго. Рано или поздно в это хранилище спустится кто-то еще и обнаружит труп. Дай Бог, чтоб еще не разложившийся. Начнут искать… и искать меня. Ведь именно я просил вещи и самозабвенно врал о встрече… и будет судебное разбирательство… только его мне и не хватало. Будто я не знаю, как у нас людей закрывают… а сейчас мне надо стать Величи. Меня ждет Бетлам, уж там-то меня наверняка искать не будут.
Рикки умылся, разделся, ополоснулся холодной водой и принялся колдовать над своим лицом.
Через пару часов из комнаты вышел элегантно, пусть и не очень модно одетый итальянец, с тонкими черными усиками, черными волосами с проседью, густыми бровями и смуглой кожей. Он, не торопясь, спустился по лестнице, блеснул белозубой улыбкой, отдал ключи администратору и покинул гостиницу.


Глава 7.
Расследование.

- Черт бы побрал этого проклятого Говарда, - бурчал себе под нос Саймон, спускаясь в хранилище.
Он был одним из старейших сотрудников Оксфордсокй библиотеки. Своего коллегу он несколько недолюлбливал за странности характера и замкнутость. Ни разу Говард не был на их совместных праздниках, да и в общеуниверситетских мероприятиях тоже не принимал участия. Он истово работал день за днем, лишь изредка исчезая на пару-тройку дней с разрешения начальника библиотеки. Упрекнуть в работе его было не в чем. Аккуратен, чистоплотен, всегда вежлив со студентами, но порой в его глазах мелькало что-то такое, что наводило невольный страх. Саймон открыл дверь хранилища, на него пахнуло сыростью. Осторожно, держась за стены, он прошел к полкам – кто-то из студентов попросил древний фолиант – и споткнулся обо что-то мягкое. Он присел на корточки, пошарил рукой перед собой, поднес в непонятному предмету свечу и закричал от ужаса: рядом со столом лежал труп мужчины. Этот незнакомец, явно отдал Богу душу не вчера. Труп окоченел и уже стал неприятно попахивать.
На крик сверху прибежали другие сотрудники библиотеки и несколько старшекурсников. Саймон не мог говорить, только тыкал пальцем в труп. Его вывели из сырого хранилища на улицу. Через час в университете орудовала полиция.

Труп отвезли в ближайший участок. Опознать его не могли – никто не мог сказать, что это за человек. Документов при нем не было. Расспросы тоже ничего не дали, кроме того, что пустил его в хранилище, скорее всего, исчезнувший Бог весть куда Говард Блэйз, работавший тут около двадцати лет. Никаких нареканий со стороны начальства он не получал, всегда был добросовестен и честен, замкнут – никто ничего не знал о его семье. Почему именно этого человека он пустил в святая святых, тоже никто не мог понять. Полицейские решили особо не утруждать себя поисками, закопали труп на окраине города и закрыли дело за неимением улик.
Оксфорд постепенно вернулся к прежней жизни, хотя нет-нет, да вспоминалась странная история про труп в хранилище.
Когда все стало входить в привычную колею, один из студентов вдруг вспомнил, что видел этого человека. Он даже регистрировался в его книге. А жил он в университетской гостинице. Только он не выходил за ворота, зато Рикки Димминг внезапно собрал свои вещи и почти убежал из университета, захватив и вещи итальянца. Все это юный Сэм выложил начальнику полицейского участка. В глазах полицейского зажегся недобрый огонек, так, должно быть, светятся глаза у ищейки, взявшей след. Рикки Димминг в качестве убийцы итальянца – это сенсационная новость. Полисмен перерыл книгу записей вдоль и поперек – записи не было. При чем, как об итальянце, так и о пребывании в гостинице Димминга.
- Вырвал лист, подлец, - сплюнул полисмен.
- Простите, сэр, - подал голос Сэм, - он не мог этого сделать. Он даже не заглядывал в книгу.
- Но кто? Кто тогда сделал это? Я опять ничего не смогу сделать – у меня нет подтверждения, что они были тут. И как звали этого итальяшку?
- Я не помню, - опустил глаза юноша.
- Не помню, - передразнил его полисмен. – что он хоть говорил, когда все забирал?
- Ну, что встретил его в трактире, что тот передал ему записку…
- И где? Где эта записка? – вновь навострил уши полицейский.
- Минуточку. Должна быть тут.
Сэм полез в книгу, потом в стол…
- Нету, я так понимаю? – оскалился полисмен. – занятно. Стало быть, ты единственный, кто видел исчезнувшего Димминга, покойника-итальянца…
Полисмен потер руки. Если уж не Димминг, который давно встал у него поперек горла, потому что всюду совал свой нос, то, на крайний случай, и мальчишка сойдет.
- Собирайся. Дашь письменные показания в участке.

Глава 8.
Жан Величи

Ранним утром в субботу на пороге Бэтлэмской больницы появился элегантно одетый итальянец с потертым саквояжем и папкой под мышкой. Он позвонил в колокольчик, но никто не откликнулся на его призыв. Лишь спустя полчаса в дверях показался невыспавшийся потрепанный сторож и недобро взглянул на посетителя.
- Вы кто? – от плюнул на каменные плиты.
- Жан Величии. Врач. Из Италии, - и тут Рикки понял, что его наставник так и не сказал ему имени своего друга. – Меня приглашали консультировать.
Сторож пробормотал что-то невнятное, но мужчину впустил. Рикки осторожно осматривал здание больницы. Обшарпанные, давно не крашеные стены, местами даже камень обсыпался. Сторож провел его в кабинет главного врача. Кабинет был пуст. Лишь из-за перегородки раздавался отчаянный храп.
Новоиспеченный Жан Величии осторожно присел на стул, подождал, пока сторож скроется за дверью, и переместился за стол. На столе в беспорядке валялись истории болезни, раскрытые лекарства, стаканы, шприцы, сломанные перья. Рикки брезгливо вытащил из груды бумаг пожелтевший лист.
«Эмилия Блэйз».
- Блэйз, Блэйз, где же я слышал ту фамилию? Или видел? – он прикрыл глаза, и мгновенно всплыло знакомое лицо…
- Черт! Конечно, Говард Блейз…. Так вот почему он нас запер-то.
Рикки пробежал глазами историю болезни: боится темноты, не любит шума, кричит по ночам.
Прописано: колоть опиум через день, не раскрывать ставни, массаж.
«Странно, как массаж помогает справиться со страхом темноты?» - промелькнуло у него в голове.
Он вытянул еще один лист.
«Эльвира Стейн, 19 лет»
«Хм, что такая юная особа тут делает? Неужто правда с ума сошла?» он прочел и ее историю.
«Опасна. Бросается на людей. Рыдает. Рвет на себе волосы. Хочет домой».
«Я бы тоже хотел домой и рыдал… на ее месте. Тут и нормальный сдвинется…»
До его слуха донесся пронзительный стон. Рикки невольно содрогнулся. Первым желанием его было побежать туда. Это был какой-то нечеловеческий звук, от которого кровь стыла в жилах, но он сдержался… тем более, что за перегородкой послышалось сопение, сопровождаемое ругательствами и через некоторое время оттуда показался всклокоченный мужчина с помятым лицом. Рубашка его вылезала из брюк, сами брюки были расстегнуты, он схватил графин с затхлой водой и с жадностью стал пить. Постепенно к нему возвращалась способность чуствовать, видеть и слышать.
- Кто вы? – прохрипел он.
- Жан Величи, - с легким акцентом проговорил Рикки, - итальянский психиатр.
- А, помню… вас, кажется, Дональд Кларк приглашал. Рады, рады. Что вы собираетесь тут делать?
Рикки понял, что, прежде всего, надо помочь ближнему и он достал из саквояжика бутылку доброго шотландского виски.
Едва бутылка оказалась на столе, главврач заулыбался, насколько позволяла больная голова, откашлялся, протянул руку к бутылке и, открыв ее, сделал пару здоровых глотков.
Рикки незаметно переместился из кресла доктора к окну. Док воззрился на него более осмысленным взглядом.
- Я, знаете ли, изучаю трудные случаи в психиатрии, - уклончиво ответил он.
- Что ж… я посмотрю, чем смогу помочь.
Врач сгреб в охапку истории болезни и сунул их в шкаф.
- Дирк, черт тебя возьми, убери со стола! Садитесь. Так, значит, трудные случаи. – он потряс головой. – Всю ночь работал, голова раскалывается.
Рикки понимающе кивнул.
- Где я могу разместиться? – поинтересовался он.
- Вы хотите жить тут? – недоуменно приподняв бровь, спросил врач.
- Так будет лучше.
- Ну что ж… Вы первый, кто добровольно пришел сюда жить, - скривился главврач. – Дирк проводит вас.



Продолжение следует...

@музыка: Колыбельная для Бэллы

@настроение: забавное

@темы: Бэтлэм, герои в неожиданных обстоятельствах, Рикки Димминг